kortannal's Journal

Прошло уже три недели, как закончила читать «Чтеца» Шлинка. Сразу хотела поделиться потрясением от прочитанного. Хочется сказать много, но коротко. Многие давно прочитали этот роман, а ко мне он только попал. Эта вещь такая многослойная, что всего не перескажешь, да и не пересказать мне хочется, а поделиться одной мыслью. Меня удивила трансформация немецкого отношения ко Второй Мировой войне. В книге идет суд над бывшей надзирательницей в немецком концлагере. В послевоенной жизни она живет нормальной жизнью, работает, любит, ничем не отличается от других. Но когда она попадает на скамью подсудимых, мы узнаем, что она убивала людей. Так вот мне давно не дает покоя мысль, как люди могли (да и могут) быть надзирателями. Что толкает их на такую службу? Это что, особая психология? Стремление иметь власть над беззащитными? Понятно, что бывают обстоятельства. Но когда добровольно идут на такую службу… Не могу этого понять. Сейчас по ТВ показывают «Завещание Ленина» по рассказам Шаламлва. Это очень трудно смотреть . Когда-то это было невыносимо читать. Но мы уже давно знаем о том времени, когда государство крошило кости своему народу. В романе «Чтец» судят надзирательниц. Спустя несколько лет после войны. Мне интересно, в нашей стране был хоть один суд над надзирателями в наших лагерях? Я не слышала. Два года назад я побывала на Соловецких островах. Я кожей ощутила весь ужас времени, когда в стенах монастыря жили осужденные. Экскурсоводом у нас была совсем молоденькая девочка, студентка из Архангельска. Ее слова : «я очень любила свою родину, пока не стала серьезно изучать историю своей страны».
У нас есть подобный роман? Шаламов, Солженицын, Гинсбург – это да. А вот такой, где было бы рассказано про человека, который был рядом с этим невероятным ужасом, который творил этот ужас, и где было бы раскаяние?
(Да, я еще с удивлением узнала, что роман «Чтец» внесен в школьную программу в Германии.)

Этот Поклонный крест, который воздвигли у северного склона Секирной горы в память всех погибших узников соловецкого лагеря.
В 20 - 30-е на Секирной горе располагалось IV отделение Соловецкого лагеря - штрафной изолятор. В храме были устроены тюремные камеры, крутая лестница на северном склоне горы, насчитывающая 250 ступеней, превращена в место мучительных казней узников.
"...Я и сам каменею лицом,
На великом вздыхаю погосте.
Знаю я – под каким колесом
Неповинные хрустнули кости."

Не удержалась и поместила сюда Stabat Mater dolorosa,