| \-/ |
[22 May 2001|02:58am] |
Великолепное замечание Вербицкого о семантике слова "все".
В розовом детстве, при чтении Мендельсона (это такой учебник логики для самых маленьких), мне всё лезло в голову, что квантор существования есть Мужское Начало, а квантор всеобщности - Женское, а далее они изящно и пристойно совокупляются.
Каковое мнение происходило отчасти от беспорядочного чтения немецких философических авторов, которые упорно приписывали женскому началу некую "абстрактную всеобщность".
Особенно сильное впечатление производил Гегель в анонимных переводах из серии "ФН". "Философия Природы", в частности, - это просто какая-то софийная совершенно книга, голубиная, да.
У Гегеля вообще очень много хорошего написано. В частности, учение Гегеля о клиторе гласит (p.368):
"Как у мужчины матка сходит на степеньо простой железы, так, наоборот, у женщины мужское яичко остаётся включённым в яичник, не выходит в противоположность, не приобретает самостоятельности, не становится деятельным мозгом; и клитор есть бездейственное ощущение вообще. У мужчин мы имеем, напротив, действительное ощущение, набухающее сердце, прилив крови в corpora cavernosa и в петли губчатой ткани мочеиспускательного канала; этому приливу ктови у мужчин соответствует менструация у женщин. Восприимчивость матки как простое отношение раздваивается, таким образом, на производящий мозг и внешнее сердце."
Ещё одно место, разъясняющее, как мне тогда показалось, Шопенгауэра (о котором я что-то слышал):
"Зачатие есть концентрация всей особи в простое, отдающееся единство, в своё представление, семя же есть само это простое представление".
Следует всё это перевести на немецкий.
)(
|
|
| Верую в каку (по мотивам Вербицкого) |
[22 May 2001|05:30am] |
Игумент Алексий сообщает:
Путин дал интервью всемирной телекомпании Си-эн-эн. Ведущий этого шоу, Ларри Кинг, спросил его буквально следующее: «Ходит много разговоров о Вас и Ваших религиозных взглядах. Мне говорили, что Вы носите крест. Вы крещеный? Вы верующий? Каковы Ваши взгляды на религию?»
И вот что ответил на это наш «православный президент»: «Я верю в человека. Я верю в его добрые помыслы. Я верю, что все мы пришли для того, чтобы творить добро. И самое главное, чего мы добьемся таким образом, мы добьемся комфорта».
...В устах человека, который претендует на то, чтобы быть православным, сказанное звучит просто чудовищно! Это не только не православное, но и вообще не христианское исповедание… Рассуждать о комфорте в ответ на вопрос о вере может лишь человек, безмерно далекий от русской религиозной традиции.
К.Д. Да, взгляды Путина, о которых он поведал всему миру из телестудии Си-эн-эн, никак не соответствуют ни учению Сергия Радонежского, ни житию Александра Невского, ни вообще духу русской веры - духу Святой Руси с ее жертвенностью, подвижничеством и самоотверженностью.
Хм. Хм. Хммм. Я вот, к примеру, совершенно не верю в "человека", и уж тем более в его "добрые помыслы". Комфорт я люблю, но религиозной ценностью его, естественно, не считаю. И вполне понимаю, что очень многие хорошие вещи сопровождаются дискомфортом, в т.ч. добровольно. Я также ничего не имею против жертвенности и пр.
Но эти-то товарищи, похоже, веруют в дискомфорт как таковой, и в его несомненную для народа нашего спасительность.
В каку они веруют, короче говоря. Куда там "сатанистам".
)(
|
|
| Горькое лекарство от Сталина |
[22 May 2001|07:18am] |
Старушка Ревекка Фрумкина остужает пыл молодого-горячего Ильи типа Смирнова.
Но будь я хоть сто раз square, не могу же я не знать, что с некоторых пор в современном мире искусством считается то, что эксперты объявили искусством.
Дочитав до этой фразы, я испытал следующие чуйства:
"Неть! Неть! Неть! Говно! Блядь!"
Не хочу я "этого" "знать" и не "знаю".
...Давали "Дракон" Шварца. В антракте вся публика осталась на местах, шурша свежими газетами. У меня было острое ощущение, что когда мы выйдем, нас уже будет поджидать вереница закрытых фургонов с надписями "Хлеб".
Если бы не "те" и "эти" реформы, меня бы уж точно увезла какая-нибудь из таких машин...
Это, очевидно, и есть "эстетический критерий".
То есть всё сводится к одной мысли. Или мы будем жрать Говно На Помойке (с) Боба Исусович, или нас всех Тоталитарно Убьют, так что давайте жрать Говно На Помойке.
Более того: существует наивная вера в то, что, дескать, чем больше мы сожрём Говна На Помойке, тем меньше вероятность возвращения Страшного Тоталитаризьму. Типа вот издадим Сорокина-Морокина в Твёрдом Переплёте, и заставим всех маленьких Дэвочек енто читать, и это нас спасёт от Сталина.
К чему и сводится вся "современная эстетика", да.
И Дэвочек не жалко. И себя не жалко. Всё живём воспоминаниями о Фургонах с надписью "Хлеб" (в которые мы так и не попали, но Могли Бы). И давимся "противным", потому что это "свобода", ага. Это такое горькое лекарство от Сталина. И мы будем пить его литрами, и Дэвочек заставим тоже пить его литрами. Для очищения, для очищения. Для очищения, блядь нахуй. Вошинг, так сказать, брейн.
)(
(PS. При всём том вкусы тов. Смирнова действительно, как бы это сказать, местами диковатые. Мне так кажется.)
|
|