| ЦН |
[07 Apr 2002|02:29pm] |
Давно искал это место у Тертуллиана, и, наконец, его процитировал один добрый человек:
...куда сочнее Тертуллиан, поучающий христиан не посещать языческих зрелищ: "Есть еще и другие зрелища, тот последний и вечный день суда..., когда вся эта ветошь мира и ее порождения будут сожжены одним огнем. Какое захватывающее зрелище!... Там я возрадуюсь!... Тогда можно будет послушать и трагиков, которые будут кричать громче, чем на сцене, вопя о собственном страдании; можно будет узнать и скоморохов, подстегаемых огнем; тогда увидим и возницу, раскрасневшегося в пламенном колесе; не ускользнут от взора и атлеты-ксистики, мечущиеся не в гимнастических залах, а в огне... Какой же претор, или консул, или квестор, или жрец в силах доставить тебе такой восторг? А мы вот, одною верою, можем уже и нынче представить себе все это в духе и воображении"
Гоголь Тертуллиана не читал, и вообще был плохой христианин. Посему в "Страшной мести" дело происходит так:
...подыми меня, Боже, из того провала на коне на самую высокую гору, и пусть придет он ко мне, и брошу я его с той горы в самый глубокий провал, и все мертвецы, его деды и прадеды, где бы ни жили при жизни, чтобы все потянулись от разных сторон земли грызть его за те муки, что он наносил им, и вечно бы его грызли, и повеселился бы я, глядя на его муки! А иуда Петро чтобы не мог подняться из земли, чтобы рвался грызть и себе, но грыз бы самого себя, а кости его росли бы, чем дальше, больше, чтобы чрез то еще сильнее становилась его боль. Та мука для него будет самая страшная: ибо для человека нет большей муки, как хотеть отмстить и не мочь отмстить".
"Страшна казнь, тобою выдуманная, человече! - сказал Бог. - Пусть будет все так, как ты сказал, но и ты сиди вечно там на коне своем, и не будет тебе царствия небесного, покамест ты будешь сидеть там на коне своем!"
Глупый козак Иван не понял, что это и есть Царствие Небесное.
)(
|
|