| Последний костёр |
[15 Oct 2004|04:29pm] |
"Парадоксальным свойством человеческой природы является стремление к справедливости, сопровождающееся не менее сильным стремлением к неравенству и превосходству. С одной стороны, человеку свойственно стремиться к товариществу, понимаемому как растворение в коллективе друзей, где индивид несёт на себе груз коллективной ответственности, а коллектив покровительствует индивиду и помогает ему раскрыть свои способности. С другой стороны, человеку свойственно выстраивать иерархические пирамиды, где верхи попирают низы, а низы, переполненные завистливым восхищением, взирают на роскошь и блеск верхов.
Эти две фундаментальные человеческие потребности легли в основу двух социальных систем, соперничество между которыми составляло основное содержание политической жизни XX века и едва не поставило человечество на грань уничтожения. Ключом к решению послужили работы великого советского биолога и антрополога, лауреата Нобелевской премии академика А.Д. Сахарова. В его труде "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе" (1968) противоположность двух систем была впервые проанализирована с точки зрения научной этологии. Там же были даны контуры теории конвергенции. Математический аппарат, лежащий в основе формальной теории поведения, был разработан выдающимся американским психологом В.Ф. Лефевром ("Алгебра совести", 1982).
Начиная с 1985 года теория конвергенции начала реализовываться на политическом уровне. Рейкьявикские соглашения наметили контуры нового миропорядка, избавившего человечество от угрозы новой войны..."
Отечественная история. Учебник для 6-го класса средней школы.
Москва, Политиздат, 2008
ПОСЛЕДНИЙ КОСТЁР
Артек, 2045
Пламя угасало. Угли подёрнулись седым пеплом.
- Хорошо-то как, - сказала Маша, вытянув босые ноги к огню.
- Хорошо, - вздохнул Митя. - Тебе когда завтра?
- С утра, - Маша подозрительно шмыгнула носом.
- Сразу в порт? - Митя вздохнул ещё тяжелее.
- Нет. Сначала к психологам, они ещё раз всё проверят. А потом в порт. И через океан.
- А может, завернут всё-таки? - с надеждой в голосе спросил Митя.
- Не-а, - Маша придвинулась к нему поближе, но мальчик этого не заметил. - Вожатый сказал, у меня уже тридцать пять из ста по шкале Лефевра. И знаешь... я сама чувствую. Вчера позавидовала Ленке, что она красивая. Ночью платья снятся... цветы... музыка... С мамой хочу познакомиться. Пока она ещё там. В конце концов, она моих детей растить будет. Лучше наладить отношения. Так все говорят.
- Машка, ну ты же совсем-совсем наша! - простонал Митя. - Наша, советская! Помнишь, как мы на стройку ездили? Грязь кругом, дождь поливает, а ты в красном платочке песни распеваешь! Тебе ещё тётя Неля гадала: "до тридцати молодой будешь". А ты вон как...
- Нелли в том же году отправили, - тихо сказала Маша. - Она, оказывается, все тесты выучила, чтобы только остаться. А они тесты сменили, ну и получилось, что у неё уже сорок из ста. Потом открыточку прислала. Из Чикаго. Она там теперь в одной фирме работает. Эскорт-услуги. Говорит, что всё ей нравится... Приглашала к себе.
- Ты меня ждать-то будешь? - безнадёжно посмотрел на неё Митя.
- Не хочу тебя обманывать. Не буду. Я ж твои тесты смотрела. Ты, наверное, до тридцати советским останешься. А может и навсегда. Бывает же такое. Ну как дядя Петя. Его в Америку так и не отвезли. Нет в нём желания конкуренции даже на двадцать пунктов. Так и остался. До старости молодой.
- Ты права, наверное, - Митя уставился на потухающие угли. - Я вот не представляю, как это там... Хитрить, подличать, друг дружку топить... Не по-человечески это как-то.
- Я помню, - вздохнула Маша. - Я сама такая была. Митя, ну нас же учили. Молодости присуще стремление к коллективизму, в среднем возрасте возрастают конкурентные свойства личности, к старости берут верх ценности безопасности и стремление к уважению со стороны младших" - процитировала она учебник этологии.
- Зубрилка ты, - Митя поворошил веточкой угли. - Можно и проще было. "Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почёт". А ведь это написано было ещё до Сахарова. Чувствовали, значит, что-то... С английским-то у тебя как?
- По-прежнему, - Маша поправила причёску. - Я же русская. В семье всегда по-русски говорили...
- А мне родной язык так и не понадобится, наверное, - отозвался Митя. - Странно, конечно. У меня-то русской крови совсем нет. Бабушка вот до сих пор Аризону вспоминает. Я вот, наверное. скучать буду. По Сибири, по Крыму...
- Ты приезжай. Как денег заработаешь, так и приезжай.
- Нельзя, сам знаешь. В первые три года из Америки никого не выпускают. Чтобы привыкли к конкуренции. А потом... самой не захочется. Только когда обратно...
- Сейчас вроде бы возраст возвращения понизился, - с надеждой в голосе сказал Митя.
- Ну да. До пятидесяти шести, - усмехнулась Маша. - Да и не все возвращаются. Помнишь Женю Рокфеллера? Ну, который из нашего отряда первый уехал?
- Помню. Умный был парень, ничего не скажешь. Но очень уж... не наш, - скривился Митя.
- Ага. Так вот он сказал: "умру на посту президента крупной фирмы". Умру, понимаешь?
- Ну, это у них в генах... А вообще, мой брат старший, Сэм... Семён то есть, - поправился Митя, - был в бригаде, которая Рокфеллерам на Байкале поместье строила. Говорит, хоро-о-омы... В Америке таких не бывает, - с гордостью сказал он.
- Ну ещё бы. В Америке знаешь какой налог на недвижимость сделали? Это чтобы старичьё в стране не задерживалось. Да и смотрят там на стариков... косо.
- Вот не понимаю я этого хамства, - завёлся на пустом месте Митя. - Они же старшие! Как так можно...
- Вот сделается у тебя сорок пунктов, тогда поймёшь, - засмеялась Маша. - Знаешь что? Пойдём ко мне. Последний раз всё-таки.
- Не могу я так. Без любви чтобы. Ты же уезжаешь...
- Ну как хочешь. Счастливо, - она легонько поцеловала его и убежала, стуча босыми пятками по тёплой земле.
Митя уныло вздохнул, понимая, что упустил последний шанс - но не мог переломить себя. Маша уже не была той девочкой в красной косынке, которую он любил. Она на глазах становилась другим, совсем чужим для него человеком, со своей жизнью и своими интересами. Человеком, которого завтра повезут в Америку. Куда, - он внезапно осознал это с полной ясностью, - ему путь заказан. Он весь целиком здесь, в стране молодых и стариков. Скорее всего, он останется в Артеке. Или пойдёт преподавать, есть же молодые преподаватели... Или займётся искусством - скажем, у него неплохо получалось рисовать...
Он расстегнул штаны и пописал в остывающие угли. Те по-змениному зашипели и погасли.
Насвистывая "широка страна моя родная", Митя побрёл к корпусу.
"Как показала практика, советская система обеспечивала высочайшее качество обучения и подготовки молодых людей, несравнимое с любыми западными образовательными системами, вплоть до самых элитных. Также советская система предоставляла уникальные возможности для развития наук и некоммерческого искусства. Наконец, именно советская система оказалась способна обеспечить должный уровень безопасности личности и искоренить преступность. Зато западная система имела решающее преимущество в производстве качественных товаров и услуг. Это накладывалось на традиционные русские ценности нативности, укоренённости в почве - и американский эмигрантский пафос. Всё это послужило основанием для создания переселенческой системы, окончательно установившейся в начале XXI века..."
Отечественная история. Учебник для 6-го класса средней школы.
Москва, Политиздат, 2008 </blockquote>
)(
|
|