По отношению к библиотеке или по отношению к журналу?

По отношению к человеку/людям, которым угрожают судебным преследованием.

Мне кажется, тут нет проблемы: он подчинился требованию правообладателей и убрал публикации, правообладатели к нему претензий больше не имеют, как я понял.
В том, что за тот короткий промежуток, когда файлы были в открытом доступе, кто-то их успел скачать и выложить на файлообменник, он не виноват, т.к. по неведению исходил из презумпции доброй воли редакции.

Так что мне трудно представить, что у редакции могут возникнуть к нему претензии, тем более судебного свойства.

Сам он пишет (в комментариях по ссылке выше): Все сделанные мною файлы можно открыто распространять дальше.

Ну уж не говоря о том, что позиция редакции кажется мне весьма уязвимой фактически с любой т.зр. - моральной, этической или экономической.
Разумеется, авторы журнала (в т.ч. и первых его номеров) не были бессребренниками, для многих литературные заработки были чуть не единственным источником дохода, но представить, чтобы Алданов или Осоргин подали бы в американский суд на человека, который нелегально размножил их тексты на печатной машинке для распространения в СССР, мне трудно.
Что касается экономической - если бы редакция журнала сама озаботилась бы дигитализацией архива и предлагала бы его желающим самостоятельно или через какую-нибудь библиотеку, например, EastView, то дело бы выглядело, с моей т.зр. совершенно иначе.
Позиция же "и сами палец о палец не ударим, и другим запретим" представляется мне по многим причинам ущербной.

Тут возникает вопрос: а если редакция бесплатно скачивает с сайта дигитальную копию и начинает ее продавать через Иствью? Нет, я понимаю, что она даже до этого не додумалась, но вопрос остается (ср. коллизию "Мошков - КМ").