Не любо - не слушай, а врать не мешай.

ЗАПИСНАЯ КНИЖКА. И чего чванимся?!

Валентин Катаев в книге "Алмазный мой венец" вспоминает, что Есенин спрашивал с ужасом, как они все смеют писать после Гоголя.

Пастернак восклицал: " Любимая, уже написан "Вертер!"

Cравнивать разных писателей - последнее дело, именно потому, что они разные ( речь идет о настоящих писателях, графоманов и версификаторов я не учитываю). И потому я не стану рассуждать на тему, есть ли в наше время писатели и поэты, которых можно было бы сравнить с классиками, я просто признаюсь, что мне, например, неловко писать после этих строк, автора которых еще классиком не признали, в школах не "проходят", но который был настоящим поэтом:

Не верю в бога и судьбу. Молюсь прекрасному и высшему
предназначенью своему, на белый свет меня явившему.
Чванливы черти, дьявол зол, бездарен бог -- ему неможется.
О, были б помыслы чисты, а остальное все приложится!

Все приложится, все уляжется,
жизнь -- дорога, любовь -- океан.
Белый парус разлуки
на мгновенье покажется
и исчезнет вдали навсегда,
как туман.

Верчусь, как белка в колесе, с надеждою своей за пазухою,
ругаюсь, как мастеровой, то тороплюсь, а то запаздываю.
Покуда дремлет бог войны, печет пирожные пирожница...
О, были б небеса чисты, а остальное все приложится.

Молюсь, чтоб не было беды, и мельнице молюсь, и мыльнице,
воде простой, когда она из золотого крана выльется,
молюсь, чтоб не было разлук, разрух, чтоб больше не тревожиться.
О руки были бы чисты! А остальное все приложится.

***********

Я впервые узнала о нем в шестьдесят четвертом, я была подростком.
В том же году родилась моя кузина.
И вот, она уже женщина в возрасте, у нее самой взрослые дети, а я все читаю-перечитываю, слушаю опять и опять стихи и песни Булата Окуджавы.
Целую человеческую жизнь!

Эх, а через сорок лет будет ли кто-нибудь перечитывать меня?