lepestriny's Journal

Еще о разных способах жить.
"...Размышляя о судьбе Чукотки и своего народа, чукчи избегают политического языка, который не вносит в их жизнь ничего, кроме путаницы. Зато, как на откровения, они ссылаются на предсказания глотавших вапак "ясновидящих". Мухоморные пророчества разлетаются но всей тундре, становясь буквально притчей во языцех. Они передаются эмоционально и больше напоминают выкрики, чем внятную речь:

"Ой-ёй, учатся чукчи! Доучатся наши чукчи, что будут одни бумаги, а оленей не будет!"

"Ой-ё-ёй, олени! Что-то олени, кажется, пропадают! А где же люди? Вместо оленей продукты, ой, как много продуктов! Это за оленей дали! О-ого, теперь ни продуктов, ни оленей! Совсем оленей мало осталось!"

"Ой, на сопках много блоков построили! Ой, в них много людей! Ой, они пустеют, люди куда-то подевались! Конец света скоро наступит! Кто успеет, спасется на сопке Тиркиней (Солнечная гора), от них пойдет новая жизнь!"

Чукчи не обожествляют природу, как о них иногда пишут, и даже не очеловечивают. Они просто не отделяют себя от нее. Мужчина, полагающий, что его любимая ручная оленуха вскоре после смерти возродится в его дочери, или женщина, считающая себя возрожденной нерпой (не вообще нерпой, а той самой, с рассеченным ухом), не мыслят символами, не веруют, а просто осознают все это как действительность. Раскапывая нору тундровых мышей и добывая оттуда вкусные сладкие корешки, чукотская женщина кладет взамен припасенные кусочки мяса или рыбы - "чтобы в доме мышек тоже была еда". Дети оленеводов поразительно точно воспроизводят голоса новорожденного олененка, кормящей оленухи, распаленного страстью оленя-самца. Накидывая на плечи оленьи рога и хоркая по-оленьи, они убегают от своих сверстников, ловящих их арканом. Пойманных "оленей" валят на землю и "забивают", изображая удар ножом в сердце. Затем "олени" и "пастухи" вскакивают на ноги и меняются ролями. Так чукотские дети играют ("рисуют") впечатляющие их жизненные сцены...
http://pryahi.indeep.ru/shaman/pegtymel.html

...Ко времени пребывания на Камчатке Стеллера (1740-1744 гг.) ительмены уже успели приобщиться к этим своеобразным «плодам цивилизации», с которыми они познакомились лишь четверть века назад: «Многие ительмены очень любят водку, напиваясь ею до бесчувствия во время своего пребывания в русских острогах и в значительной мере от этого разоряясь. Другие же безо всякого удовольствия только для того изрядно напиваются, чтобы походить на казаков; они полагают, что такое опьянение – признак культурности последних. В состоянии же опьянения они очень стараются не упустить без подражания ничего из того, что они когда-либо замечали у пьяных казаков; при этом они навещают всех, даже лиц, которых обязаны уважать, чрезвычайно смешно хвастаясь, заявляя: «Я пьян, не сердись... я русскую натуру приобрёл... я ведь русский...», - и изрекают разные тму подобные глупости. Из этого видно, чего недостаёт этим бедным и добрым людям, а именно: просвещения, хороших примеров и рассудительности»...
...Упоминания об употреблении мухоморов встречаются в исторических преданиях хантов и селькупов. В них говорится, что враги совершали набеги, «пьяные от гриба-мухомора», а мирное соглашение, которым завершилась междоусобица, бывшие противники отметили следующим образом: «мухоморы съели», так как «вина тогда не было» и т.п. Примечательно, что традиция ритуального поедания мухоморов и психоделического пения от аборигенов перешла к некоторым группам русских старожилов Индигирки и Камчатки. В материалах участников Второй Камчатской экспедиции есть данные о том, что мухоморы являлись одним из важных товаров, продававшихся северным народам, на территории проживания которых мухоморы встречались очень редко или не встречались вообще...
...Вот что Стеллер пишет о необычайной силе воздействия, которое мухомор оказывает на живое существо: «Северные олени, вообще очень падкие на грибы, межды прочим, не раз поедали мухоморы, после чего падали наземь и буйно вели себя, подобно пьяным, в продолжении некоторого времени, а затем впадали в глубокий сон. И вот, если коряки находят дикого северного оленя в подобном состоянии, они связывают его по ногам, пока он не выспится, и пока грибной сок не прекратит своего действия; только после этого они оленя закалывают: если бы они умертвили его во время сна и в состоянии опьянения, то всех, кто отведал бы его мясо, обуяло бы точно такое же бешенство, как если бы они сами поели мухоморов»...
Из статьи Алкоголь и галлюциногены в жизни аборигенов Сибири // Наука из первых рук. 2007. №2 (14)
http://wolf-kitses.livejournal.com/206740.html

Так я думал, кстати, что поедание убоины изначально не появилось, как вид пропитания.

И еще находка:
Журнал "Темный Лес" издается Юрием Насимовичем с 1969 года. Первые 28 лет он печатался на машинке тиражем поначалу 3 - 4, потом - до 12 - 16 экземпляров. С 1998 года он набирается на компьютере, эти номера можно прочитать здесь:
http://temnyjles.narod.ru/

Все нашлось благодаря посту-наводке

ignatyev1969@lj