Записки мизантропа's Journal
[Most Recent Entries]
[Calendar View]
Tuesday, July 15th, 2014
Time |
Event |
4:36a |
Пускать или не пускать журналистов Телеканал "Вести" возмущен:Власти Украины вновь создают преграды для работы российских журналистов. Сегодня они не пустили в страну корреспондента "Россия 1" Евгения Рожкова. Подробнее о случившемся он рассказал в телефонном интервью. По словам Рожкова, единственное объяснение, которого ему удалось добиться от пограничников – "Вам во въезде на Украину отказано". Каких-либо причин такого решения никто не назвал... Евгений Рожков возвращается в Россию. Он намерен добиться от украинской стороны выдачи официального документа, в котором была бы указана хоть какая-то причина отказа. ОТСЮДАЛюбое государство вправе не пустить любого иностранца на свою территорию, не объясняя причин. С этим ежегодно сталкиваются тысячи граждан России. Однажды, например, меня не пустили в Канаду, а когда мы перед чемпионатом Европы по футболу в журнале "Матч" провели конкурс среди читателей, где победители должны были за счет редакции отправиться в Англии, британское посольство не выдало визы ни одному из победителей. И вы даже не представляете, скольких журналистов разворачивают на границе (особенно в последний период) российские пограничники. Даже с моими знакомыми это регулярно происходит. Например, не так давно стал "невъездным" журналист Дэвид Сэттер, за то, что написал книгу о Путине. Невпущенный Евгений Рожков недавно получил от Путина за освещение деятельности российских террористов медаль "За отвагу". Награждение прошло в секретной обстановке. Но, как известно, рано или поздно все тайное становится ясным. Не удивлюсь, если список награжденных совпадет со списком лиц, которых Украина не хочет видеть на своей территории. Я посмотрел на сайте "Вестей" репортажи этого Рожкова. Это ложь, ложь и еще раз ложь, и ничего, кроме лжи. Что касается "нарушения прав журналиста". Украинские власти имеют все основания полагать, что журналисты ряда российских СМИ используются в информационной войне, которая стала важнейшей частью гибридной путинской войны. Я бы запретил въезд сотрудникам этих телеканалов не только на Украину, но и вообще в Европу. Это было бы правильно. Они или сами военные преступники, или пособники преступников. Санкционные списки должны начинаться именами Эрнста, Кулистикова и прочих бойцов информационной войны. При этом зрители их каналов без информации не останутся. Для выпусков новостей ее вполне можно покупать на других телеканалах. | 12:44p |
Обратная связь Выношу из комментов:
"жители поняли - там, где нет российских журналистов, там террористы не бомбят жилые кварталы"
А ведь это действительно так. В этой войне не журналисты пособники террористов, а, наоборот, террористы выполняют задания журналистов. | 4:08p |
Вернулся сегодня из Москвы, где пробыл неделю. В Москве сразу почувствовал: что-то не то. Потом догадался: исчезли таджики-киргизы. Я, правда, ограничился пределами Садового кольца. Но вот поехал на дачу: то же самое. В Звенигороде их не увидел, а было раньше густо. Что случилось? | 5:11p |
Бандонеон | 7:36p |
| 8:14p |
Тварь Смотрю на "Дожде" интервью с замминистра связи и массовых коммуникаций Алексеем Волиным. Это просто пиздец, извините. Зыгарь: Алексей Константинович, очень интересно, вы сказали про российское телевидение и перечислили каналы, которыми вы можете гордиться. Невозможно не вспомнить в связи с этим одну из последних новостей, скандал, который вызвал недавний репортаж в эфире Первого канала, когда Первый канал показал интервью с беженкой из Славянска по имени Галина Пышняк, которая рассказала о том, что якобы в городе Славянск распяли трехлетнего мальчика. Эта информация была многократно опровергнута всеми российскими журналистами, которые работали в этом городе, и всеми мировыми журналистами, всеми жителями города, которые ни до, ни после не видели такого факта. Тем не менее, это ни разу не было опровергнуто ни Первым каналом, никаких извинений не было принесено. По мнению многих представителей журналистского цеха, это ровно укладывается в то, о чем вы говорили, что происходит падение журналистского профессионализма и качества журналистской деятельности. Как вы оцениваете этот скандал, должны ли понести какое-то наказание те люди, которые имеют к этому отношение?
Волин: Вам хочется, чтобы ваши коллеги понесли наказание?
Зыгарь: Нам хочется, прежде всего, вашу позицию услышать.
Волин: Моя позиция – все нормально. Первый канал брал интервью, он показал то, что сказали в интервью. Это полностью соответствует всем нормам, правилам и критериям журналистской этики. Есть человек, он говорит. Синхрон дали...
Кремер: Вы же не будете отрицать, что мы сейчас находимся в ситуации довольно серьезной медийной агрессии последние несколько месяцев. Согласны?
Волин: Да. Более того, мы находимся в ситуации очень серьезной медийной агрессии, и мы находимся в ситуации достаточно нецивилизованных методов ведения информационного противостояния, в значительной степени происходящее со стороны наших партнеров. Речь идет, прежде всего, о беспрецедентных вещах, когда журналистов пытаются включить в какие-то санкционные списки, ограничивают их свободу передвижения, запрещают им приезд в другие страны...
Кремер: То есть нагнетать необходимо?
Волин: Вы называете это нагнетанием, а это называется, по большому счету, нормальная журналистская эмоция.
Кремер: А журналистская эмоция от пропаганды как отличается?
Волин: Очень просто. Пропаганда заключается в том, что вы изолируете общество от любых альтернативных точек зрения и вдалбливаете этому обществу единственную свою точку зрения. Сейчас никакой пропаганды в этом отношении нет, потому что количество мнений крайне разнообразно и очень большое... Если мы попытаемся занять очень отстраненную ситуацию в отношении того, что происходит на Украине, то наш зритель, канал не поймет, и канал потеряет в рейтинге. И у Первого канала случится такой же рейтинг, как у канала «Дождь», чего Первый канал не хочет, потому что это будет банкротство Первого канала.
Желнов: А то, что добровольцы, которых мы называем или вы называете добровольцами, посмотрев сюжеты государственного телевидения, записываются в ряды, идут воевать, их гробы потом возвращаются на родину – это вы тоже называете нормальным освещением хода событий?
Волин: Вы только что сами сказали, что когда люди видят происходящую несправедливость, у них возникает нормальное человеческое желание, у очень многих принять участие в устранении этой несправедливости. Надо не говорить о том, что происходит на Украине? Почему вы считаете, что именно из-за того, что они посмотрели сюжет на том или ином государственном канале… Я хочу сказать, что те рейтинги, которые демонстрируют наши ведущие каналы, показывают, что общество как раз воспринимает именно ту подачу материала, именно такой тон, который заняли наши ведущие телевизионные каналы. И неслучайно, если мы посмотрим на рейтинги и доли, мы видим, что доли новостных передач на ведущих российских каналах за последние несколько месяцев увеличились практически вдвое... У нас на протяжении этих месяцев произошел в значительной степени даже отток публики из интернета к телевидению. Опросы общественного мнения показывают, что очень большое количество людей стало использовать телевидение как основной источник получения информации об окружающем мире, а не интернет, что у очень многих было раньше.
Желнов: А из телеканалов кто дает альтернативную точку зрения, по-вашему?
Волин: Из общедоступных, наверное, никто сильно альтернативную точку зрения не дает, хотя бы в силу того, что они думают о своем рейтинге... Тот канал или то СМИ, которое сегодня займет не патриотическую точку зрения, просто окажется экономически неуспешным, потому что от него отвернется аудитория.
Зыгарь: Простите, я, кажется, немножко запутался в терминах. Вас спрашивали про альтернативное, а вы сказали про непатриотическое. То есть альтернативная точка зрения она априори непатриотичная?
Волин: В этом нет у меня ни малейшего сомнения.ОТСЮДА |
|