| 9:37a |
Захожу вчера в музей эрмитаж
Захожу вчера в музей эрмитаж,
Захотелось мне искусства, божусь!..
Прихожу туда, не выпивши аж,
На ногах еще почти что держусь.
Хоть, конечно, все же малость упал,
И слегка довольно мирно уснул.
Налетает сука-баба-шакал,
Вертухай-музей и чмо-есаул,
Злая баба, горе добрых гуляк,
Топором вовсю грозит, вереща.
Здесь у нас, она кричит, не бардак,
Здесь ни водки нет тебе, ни борща.
Соблюдай, шипит, уклад и прикид,
Тут в музеях, говорит, не блюют.
Ну а если, возражаю, тошнит
От картин и от шампанского брют?
Я, конечно, братцы, долго терпел,
Но такое как, скажите, стерпеть?
Не Манеж у вас, а жуть-беспредел,
Без борща в картину на хрен глядеть?
Что увижу тут я в вашей Мане?
Что без водки я в Моне разгляжу?
Ковыряйтесь, гондурасы, в говне,
Ну а я пойду в дерьме полежу.
Надо мной горит Луна, как огонь.
Вертухай-шалава юбкой трясет.
Ты, кричит, искусству нашу не тронь,
И плати сто тысяч двести пятьсот
Миллиардов прямо денег бабла.
И бутылку, бендер гнойный, прикрой.
А вокруг такая куча-мала.
А вокруг разгул, разврат и забой.
Я кричу: искусства, гады, хочу!..
Я визжу: не бейте здесь москвичей!..
Потянулся бы давно к кирпичу,
Только где уж там найти кирпичей?..
Вижу, парень рядом голый стоит.
Огроменный, как Балтийский вокзал.
И зовут его, похоже, Давид,
Вот я ногу-то ему оторвал.
И пошел крушить-вершить все подряд.
И ругал музейных серых кобыл.
И Давида я унес в Летний сад
Или, может быть, Нескучный он был?..
Я проснулся где-то…
Рядом Давид.
Наготу ему прикрыл, как сумел.
У него с похмелья тоже болит
И душа и голова, и не цел,
И не цел, парняга, ногу ему
Я вернул, и метко водки налил.
А музеи лишь разносят чуму,
Ну вот разве что Давид все же мил. |