|
|
Пока тифаватники плачут над уч0ными макаками
...вообще, знаю немало геев в академии...
М.С. Вербицкий
...дурака учить только хуй тупить...
И.И. Балуненко
, зверски умученными феминобандеровками, я пошел другим путем. По обычаю хонтийских искусствоведов, я посидел несколько минут, приставив к хую кончики пальцев и размышляя о возвышенном, а затем подверг вышеупомянутый конфлихтум логическому анализу. И вот какая фрическая теория у меня на этот счет высралась.
Мы уже говорили о мемовирусах и о том, как они способствуют высокой заболеваемости и смертности на тифарече [1]. "Мемовирусы", напомню, — это фрагменты меметической информации, которые, будучи записанными в долговременную память поциэнта, способны вызывать серьезные сбои в работе его нейронных структур и через это ухудшать его физическое здоровье.
Ключевая особенность архитектуры тифаретника, способствующая интенсивному распространению мемовирусов через него — это высокая интенсивность орально-анального информационного обмена (в первую очередь анонимного и анонимно-неймфажного). Еще раз проговорим это иначе: высококонтагиозные инфоболезни ("руССкий мир", синдром хронической злобы Анонимуса как типичные их примеры) лучше всего передаются в средах, где имеет место эмуляция орально-анального обмена веществ. На тифаретнике это выглядит как проявление калоединского и "петушиного" дискурсов.
И тут есть очень большой соблазн обернуть логику и предположить, что для эффективной передачи других, менее заразных мемомов, одной лишь эмуляции анально-орального обмена недостаточно, и в процесс передачи инфы нужно так или иначе включать реальное поедание говна и реальную жопоеблю. Более того, некоторые особо туго передающиеся мемомы (например, содержание практически любых сколько-нибудь серьезных научных знаний) крайне сложно передать от носителя этой инфы к реципиенту без регулярного исполнения этих обрядов.
Поскольку копрофагия крайне негигиенична и тем самым неприемлема для просвещенных носителей знания (за некоторым хорошо известным вам, тифаретуи, исключением), остается жопоебля, а именно, анальные гомосексуальные половые контакты. При этом женщины somehow остаются за рамками этого круговорота знаний в человеческом обществе, и им остается лишь опосредованно модерировать этот процесс, не позволяя мужчинам-носителям знаний отвлекаться на неэффективные с точки зрения анально-оральной педагогики контакты со студентками-женщинами. Возможно, этот механизм имеет эволюционную природу: наиболее успешным в плане выживания оказалось то обезьянье комьюнити, где альфа-самцы передавали другим самцам меметический материал, поебывая их в пуканы, а самкам — генетический материал, поебывая их в вагины.
Фактически, вся история человеческого знания оказывается на поверку еще и историей гомосексуализма: от греческих гомофилософов до итальянского гоморенессанса с его гомолеонардо, Нового Времени с его гомоньютоном и информационного XX века с его гомотьюрингом. Ясно, что в те эпохи (и отчасти сейчас) такой способ передачи интеллектуального опыта от человека к человеку был практически единственным в условиях феерически убогого состояния остальных педагогических технологий. Элитные учебные заведения и научные школы с их институтом аспирантов и научных руководителей долгое время оставались — вслед за монастырями — единственным социально приемлемым способом приобщиться к гомосексуальности тем, кто не связан с государственными элитами. Типа, "Входите тесными вратами (в смысле, в анус); потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их".
В этом смысле, как было указано Б. Базымой [2], посылание гафурки нахуй — это помимо всего прочего еще и пожелание гафурке научиться уму-разуму (через пребывание на хую у Анонимуса и других носителей Большого Знания). Гафурка отвечает на это вопрошанием к "негодяям" (ироничный эвфемизм для академических педерастов), куда они дели филипка (известно куда — научают его, хехе).
Здесь мне представляется некоторое противоречие между западной и восточной традицией передачи знаний, возникающее из-за того, что в восточной традиции табу на гомосексуальные контакты превалирует над эффективностью этого педагогического атакже педофилического процесса. В свете этого становится понятной драма Щиничи Мочизуки [3] — он бежал из США вскоре после получения PhD, будучи анально травмированным западной традицией обучения (со стороны в том числе и его персонального эдвайзера-немца (sic!) Герда Фальтингса).
Как же с этим вопросом обстоит дело в срашкостане, спросите вы? Хуже некуда, отвечу вам я: здесь интеллектуальный гомосексуализм не только табуируется — ему активно противостоит антиинтеллектуальный гомосексуализм, согласно которому особи больших знаний и ума должны в обязательном порядке проходить тюремно-петушиную процедуру символического и не очень символического анального унижения со стороны особей, ни умом, ни знаниями не обладающих. Уже за одно это рашка должна быть разрушена.
|
|