Как же Вы хотите, чтобы великорус понимал всякие тримати, чекати, переконання, згвалтування, перешкоджати, ганьба, зошит, траплятися, праця, пазур, крапка, решта, ганок, існування, дах и пр. и пр. полонизмы, которыми щедро и во многом искусственно (на Поднепрянщине и половины таких слов не ведали) насытили "так звану (tak zwanę) літературну мову" ее складачи? Украинская мова непонятна для русского на 50 %, а то и больше, за счет искусственной полонизации. Простонародный же язык днепровских козаков, даже до начала воздействия на него великорусского языка, всегда был вполне понятен для великорусов, особенно южных. Разговаривая каждый на своем наречии курянин («кацап») и полтавец («хохол»), всегда хорошо друг друга понимали. Так что не надо подменять понятия.

С другой стороны, поговорите с какой-нибудь бабушкой из глухой архангельской или, еще хуже, сибирской деревни. Едва ли вы ее адекватно поймете. Это что значит, что она не русская, у нее другой язык?

Далее. Ваш пример с Шолоховым. Очевидно, Вы имеете в виду сцену из ТД, где «хохлы аграмадна сердитые» стали, а казаки (сами употребляющие кучу «украинизмов») решили их побить. Очевидно, если на дискотеке на Тамбовщине местные решат побить приехавших рязанцев, или того хуже москвичей, это будет означать, что рязанцы и москвичи тамбовцам – другой народ, с другим самосознанием.

Местное национальное самосознание никогда само по себе не может мешать сознанию принадлежности к другой общности. Каждый немец гордится своей землей, тем, что он саксонец, баварец, бранденбуржец и т.д. Очень любит свой местный диалект и смеется над жителями соседних земель, от которых он себя четко отличает. И это нисколько не мешает его общенемецкому самосознанию. Аналогичным образом никогда общерусское сознание не покидало великорусов, днепровских козаков, галичан и прочих (несмотря на четко осознаваемые отличия) Для всех их родиной была Русь – большая и вполне ощутимая общность. Пока не появились ренегатствующие грушевские, запроданцы австриякам и ляхам, и не подхватили от последних идею ukrainców.

(Замечу, что если сам топоним «украина», часто имея вообще нарицательный характер, был довольно употребителен всегда, то вот «украинцами» жители Малой Руси себя никогда не называли – это польский экзоним, искусственно превращенный из чисто географического в этнический. Даже у Шевченка, то и дело поминающего Украину – не без влияния «украинофильствующей» польской поэзии – нигде не встретить слова «украинец». Самоназвание местных всегда было руські, руси, козаки)