"У меня болят друзья. У меня болят их письма и сообщения. А у них болит Израиль. Болит война «тех, что хочет жить» против «тех, кто хочет убивать и умирать». У меня они болят, болит их чувство обнаженной беззащитности, когда выставляются на публику фотографии их солдат и фотографии матери с сыновьями во время воздушной тревоги, и когда сытая биомасса, ни разу не слышавшая сирены и ни разу не прожившая 15 секунд после, с праздной ленцой рассуждает о правых и виноватых. У меня болит их желание объяснить, потому что я считаю, что когда нужно что-то объяснять – ничего объяснять не надо, но это моя вера, а у них другая, и у меня болит то чувство обреченности, когда после многосотенных объяснений, то тут, то там делаются объявления «здравствуйте, я ваша целевая аудитория, я считаю, что вы не правы тут и тут», и они опять объясняют, объясняют, объясняют… У меня болит их желание нравится, болит их желание быть понятыми, болит их желание жить и быть свободными на своей земле – единственное их желание, что упоминается в тихом, коротком и не хвалебном национальном гимне. У меня болит их отчаяние перед достоевской «слезой ребенка» и европейским гуманизмом о несчастном «мирном населении», тем, чем у них перед носом размахивает «просвещенное общество», тем, что превращает их в монстров, «монстров», которые не могут пробиться сквозь эту стену, потому что только те перестанут петь про детишек и мирное население, в кого эти детишки начнут стрелять под одобрительные крики своих матерей, те, в кого будет стрелять мирный житель, которому они будут делать перевязку, только те поймут, кто хотя бы на секунду почувствуют себя на острове в окружающем море ненависти и одного-единственного желания – чтобы ни тебя, ни твоих детей, ни даже следа твоего присутствия не осталось на этой земле"