| 11:29p |
Чем меньше общаешься с людьми, тем больше их любишь.
Это ужас, как я отвыкла от близкого контакта с россиянами. А тут ездила по делам одна. Туда в купе со мной ехало двое мужиков, один лет пятидесяти военный. Как все военные не обладающий знаниями шире программы средней школы, но пытающийся давить как танк авторитетом, основанным на возрасте и жизненном опыте. Он лучше всех знает, кто покушался на Чубайса и раскрутил Малевича, до скольки лет детям нельзя бывать на море и зачем матерям сцеживать молоко. Легко рассуждает на темы истории, литературы, искусства и медицины, делает грубые ошибки уверенно, а когда ему доказывают, что он не прав, быстро меняет свою точку зрения, на точку зрения оппонента выдавая ее за свою. Поэтому спорить с ним не имеет ни какого смысла. Конечно он урожденный москвич, он говорит примерно так – Вот говорят, москвичи не воспитанные, а где они москвичи, сейчас в Москве большинство понаехавших, а мы – коренные москвичи вымираем. Но не хочет признавать этого факта в отношении русских, русские это совсем другое дело. При этом считает, что чурки получше украинцев и белорусов будут, типа эти наглые очень, а чурок наша власть еще сдерживает.
Другой – тридцатилетний менеджер среднего звена – в прошлом хохол, теперь уже почти Москвич с видом на жительство, квартиру купил, и ему повезло, он работает в офисе, женат, хочет двоих детей не больше. Озабочен тем, чтобы поставить детей на ноги, теплыми полами и потолком со святящимися обоями под звездное небо. Недавно столкнулся с бюрократической системой РФ, очень удивлен, повзрослел пока прописал жену и ребенка в своей квартире. Начитанный, но предпочитает познавать историю из художественной литературы. Не нравится засилье чурок, но никогда даже сам себе ночью под одеялом в этом не признается. По поводу активистов, которые садятся и погибают, защищая его права, говорит, что они только отвлекают милицию от работы. Мы вышли с ним на одной станции, было время, и мы поужинали, а потом прогулялись по ночному городу с южным воздухом, на прощанье он попросил у меня мыло, сказал, что его интересуют вопросы политики, и спросил разрешение мне писать. Кажется, в конце у него даже глаза заблестели, или они отражали городское освещение…
На обратной дороге я ехала с семьей: муж, жена и двухлетний ребенок, возвращались с моря в Нижний Новгород. Всю дорогу считали что сколько стоит, и как можно сэкономить. Мне стало их ужасно жаль, если что случится, они ведь такие беззащитные…
Я наверно ужасно высокомерная. |