Что бы это ни значило, а я расстроился.
Ну и ладно.

А послезавтра Умка играет в Зеленограде, в семь вечера, в клубе "Арена".
Она замечательная, и жаль, что...

И по дурацкой кривой линии вспоминается красная книжечка "Ежегодник учителя и воспитателя", и все то, что там - я ее брал в Хибины -  понаписано; то, что вспоминать нельзя ни_за_что.

И то, что завтра мне нужно идти к К., и то, что для этого надо сделать Х и Y, и что не сделано ничего, и что надо лечь спать, и поскорей забыть все-все-все, и проснуться в другой комнате. Да, конечно в другой, иначе и не может быть.

И что оставленные знаки никто никогда не прочтет - как резьба на соборах, наверху, которую никто не увидит.

Никто из людей.