| 3:07p |
Зимняя квартира.
Заполночь следы припорошило
Робким снегом. Больше не видать,
Майские живительные силы,
Их зима с листком ольхи смогла отнять.
С ноября до мая ночи гуще,
Чем твой кофе на моем столе,
Жарче, чем твой взгляд признанья ждущий,
Полусумрак в зазеркалившем стекле.
И в пустой заброшенной квартире,
Будут двое чуть дышать,
Безразлично, что за дверью, в мире.
Им еще и это разрешать?
Кончится вино в большой коробке,
Но они трезвы и горячи,
Взгляды, так внимательны и робки,
Подбирают нужные ключи.
А зачем ключи – открыты двери,
За окном метель сближает их.
Им отныне не грозят потери,
Им квартиры хватит на двоих.
Он читает медленно и терпко,
Соломонов дар ей - Песнь Песней,
И стихи как мрамор белый крепкий,
Их уводят к винограднику быстрей,
Чем бежал, как юноша красивый,
Мудрый деспот, зрелый Соломон.
И она счастливей Суламифи,
И до мая длится странный сон. |
| 8:50p |
Напьюсь в хлам!
Ни тоски, ни любви, ни печали,
Ни тревоги, ни боли в груди...
Будто целая жизнь за плечами,
И всего полчаса впереди.
Оглянись, и увидишь, наверно,
В переулке такси тарахтят,
За церковной оградой деревья,
Над ребенком больным шелестят...
Из какой-то неведомой дали
Засвисит молодой постовой
И бессмысленный грохот рояля
Поплывет над твоей головой.
Не поймешь, но почувствуешь сразу,
Хорошо бы идти к куполам.
И пустому теперь диапазу
Завещать свою жизнь пополам...
Бродский |