| 10:48p |
Даша и медведь
Когда любимая моя племяшка Дашка была маленькой, любила она петь. О-о, как она любила петь! Очень громко, с огромным светлым детским чувством. Причем попсу всякую (где она только умудрялась нахвататься этой дряни!). И чем пакостнее была эта попса (типа, прости господи, Алены Апиной с бессмертной юбочкой из плюша или вовсе Аллегровой), тем проникновеннее и с большим выражением пела Дарья. Только окружающих ее пение умиляло не более первых полутора минут: так, как отчаянно, монструозно, чудовищно почти до гениальности, фальшивила Дашка, не мог фальшивить никто и никогда! Такой дурной голос у такого очаровательного ребенка представить просто невозможно! У неочаровательного тоже. Сестрица моя, Дашкина мама, не выдержав, сказала ей однажды (не сомневаясь, конечно, что четырехлетний ребенок ничего не поймет и поэтому душевно не травмируется):
- Даш, когда ты была совсем маленькой, тебе, кажется, медведь на ухо наступил. (пауза) Белый. (пауза) На оба уха.
Полгода (!) спустя рассматривали мы с Дашкой картинки в энциклопедии для детей.
- А эти звери, Даш, живут на далеком-далеком севере, где всегда зима. Это песец... Это нерпа... Это белый медведь...
Дарья, смотря мне в глаза внезапно посерьезневшими голубыми очами, с драматическими интонациями древнерусского бояна или начинающей пифии, проникновенно и загадочно, понизив голос почти до сакрального шепота, открыла великую и ужасную тайну своей жизни:
- Да! Таня... Да, я знаю, я знаю этого медведя! Я его сразу узнала. Когда я была совсем маленькой, этот самый медведь пришел ко мне и наступил мне на оба маленьких ушка... За это его и нарисовали. |