Vita brevis, ars longa Улыбнули новости по Рен. Насчет памятника Дзержинскому, в смысле, насчет возможности водворения оного памятника на Лубянскую площадь.
Начнем с того, что памятник Дзержинскому как произведение искусства очень хорош. И он, да, держал площадь. Был идеальным её центром - строгий, устремленный ввысь, в этой развевающийся шинели, ах, хорош и романтично аскетичен, ни одной лишней детали. Только вот никак не приучить некоторых политически озабоченных понимать искусство для искусства.

Да, такие заплевывали Фета с его "Шепот, робкое дыханье, трели соловья...", ибо это было ЧИСТОЕ искусство, а им хотелось политики.
Ну, да ладно, на Фета я просто отвлеклась. Вернемся к железному Феликсу.
Репортер из Рен трепещущим голосом комментировал фразы вора Станкевича, вернувшегося в Россию по истечении срока давности дела о воровстве и взятках.
" И когда статую сбрасывали с пьедестала, в окнах здания на Лубянке мелками растерянные лица гэбэшников. Они срочно жгли архивы"
Господи, есть ли предел пошлости журналистов?!
Было сказано ровно то, что должно было быть сказано : растерялись и жгли архивы. А внизу "кипел разум возмущенный" рэволюционного быдла.
Вообще-то, я могу долго и муторно излагать , выходя за пределы отведенных СУПом знаков, но вот фото, которое скажет многое за меня.

Памятник - он стоит на постаменте, спокойный и уже ушедший в вечность, где живут произведения искусства. И Феликс смотрит вверх и вдаль, а у его ног прыгают с корявыми плакатиками мнсы и прочие мелкие, которых сметет потом к рыночным прилавкам невидимая рука рынка.
Так получилось, что я знаю, что происходило тогда. Рассказал очень уважаемый мной профессор, человек замечательный, бывший разведчик-нелегал. Теперь он занимается психологией масс. Той самой толпы возбужденных мнсов.
На Лубянке сидели сотрудники, вызванные по тревоге, всем раздали оружие, и был дан приказ никого в здание не впускать любой ценой. Мы же все знаем, то после революции 1917 толпа , подначиваемая уголовниками и агентами иностранных разведок, бросилась немедленно громить архивы полиции..Ох, не просто так! Ох, не "дворникам и сторожам" это было нужно!
Так вот, чтобы избежать огромной крови и столь же огромного ущерба для государственной безопасности, руководством КГБ было решено отдать толпе памятник. Как жертву Минотавру-толпе, чтобы она насытилась разрушением.
К жажде чего-то сломать и порушить был добавлен слух, что в памятнике спрятано золото, поэтому к нему и подойти было ниоткуда нельзя.

И глупая орда ниспровергателей ринулась сносить Феликса, как будто от этого, действительно, зависело их счастье и жизнь вечная.
А теперь Феликс стоит где-то в парке, смутно вспоминая, наверно, свет прожекторов, вой жаждущей толпы, пинки и плевки тех, кто в своей жизни смог только проораться чужом митинге, пройтись по улице ничтожной частью толпы, кто не оставит о себе никакой памяти, кто исчез песчинкой в вечности.