 Роман Зенцов |
- Роман, расскажи, как ты из профессионального спорта пришёл в политику.
- Я никогда не разделял спорт и политику. Политика – это не моё хобби, у меня жизнь так сложилась, что я невольно стал заниматься политикой. С детства я рос на патриотизме. Я сам из Брянска, в 16 лет я приехал в Петербург учиться в медицинский институт и окунулся во взрослую жизнь, столкнулся со всей её тяжестью. Это было начало 90-х: рушилась империя, рушилась идеология, идея, наступало время смуты. Волей-неволей я должен был тогда заниматься политикой, потому что был достаточно активным и пассионарным, на мой взгляд, потому что если ты не занимаешься политикой, политика займётся тобой. Я участвовал в ней, не желая того, витиевато.
В спорте я никогда не отгораживался от политики, как это делает большинство спортсменов. Даже в спорте, я нёс определённые идеи, я никогда не стеснялся говорить, что я – русский, не стеснялся антисистемных высказываний. Я демонстрировал всё это своим имиджем. Я не ставил во главу угла принцип “меня это не касается”.
- Что ты понимаешь под Системой?
- То же самое, что и вы. У Системы нет ошибок, потому что она сама – Большая Ошибка. В борьбе с Системой я не разделяю правую и левую молодёжь, все мы один народ. Различия между правыми и левыми создали кукловоды, которые дёргают за ниточки, создают эту мышиную возню, а сами гешефты делают. А настоящие правые и левые – это новая национальная элита, аристократия, которая была когда-то уничтожена.
На самом деле будет очень плохо, если пассионарная молодёжь из так называемого левого лагеря будет воевать с молодёжью из так называемого правого лагеря. Мы можем разобрать множество вопросов и увидим, что в 8 из 10 случаев движемся в одну сторону, что и спорить не о чем. И это будет очень выгодно для власть предержащих, для всей этой буржуазно-потребительской системы, если мы начнём, как 100 лет назад, сталкиваться лбами.
Сейчас и в левом и в правом лагере очень много попутчиков, и это хорошо, если просто попутчиков, а то и провокаторов, которые отрабатывают свои деньги и те задачи, которые поставила им Система. Кроме попутчиков есть еще и тусовщики, которые не собираются реально участвовать в борьбе, сидят и пишут в Интернете. Думают, что если они лет 10 попишут в сети, то после победы им дадут кресло министра.
 |
- Ты несколько лет сидел в тюрьме. Расскажи подробней, как это было.
- Когда я приехал в Питер, я столкнулся с иностранцами. Из-за юношеского максимализма, революционного характера я свой протест выражал действием, хотя боролся не с причиной болезни, а с её последствиям и уже тогда начал своим наивным детским умом понимать, что есть силы, которые направляют эти процессы. Я не мог смириться с тем, что нормальный человек, например комбайнёр, который приносит пользу стране и своему народу, стал получать многократно меньшую зарплату, чем полужулик-полубарыга, который приехал и торгует мандаринами. Для меня тогда не было расового, национального вопроса, для меня были вопросы социальной справедливости. Я выражал их в каких-то действиях, ну мы гоняли кого-то… В итоге я сел за хранение оружия и хулиганские действия. Сейчас это была бы другая статья.
В тюрьме я закалился, это была определённая школа. Я ни о чём не жалею. Там я встречал и очень умных, и сильных, и волевых людей. В то время, в начало 90-х, в тюрьму мог попасть профессор за украденную пачку макарон, не понимая, как он служил своей стране, своему народу, а после этого толстая мразь в цепях, в кожаной куртке жирует и беснуется. На моих глазах люди сходили с ума: подводник, который отслужил 15 лет, вскрывал вены от безысходности.
Сейчас многие оппозиционеры боятся отсидеть. Они хотят сделать революцию, но при этом боятся тюрьмы. Так не бывает. Возьмём любую идею, которая прижилась, любую религию, какое бы мировоззрение не было – если есть люди, готовые жертвовать ради этой идеи жизнью, свободой, всем, то эта идея никогда не умрёт. И только такая идея, как писал Лебон, завоюет в итоге сознание масс.
( Read more... )
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
