Отчаянная Очир Люди. Годы. Судьбы
Сегодня в республике начинаются торжества, посвященные юбилею доктора
педагогических наук, профессора, заслуженного учителя Калмыкии Очир Мукаевой.
Имя ее известно далеко за пределами нашей республики. Президент Международной
ассоциации ученых педагогов монголоязычных народов, председатель Ассоциации
народной педагогики Калмыкии, она за свой труд и неустанную подвижническую
деятельность удостоена ордена Дружбы народов, медали
Энциклопедии "Лучшие Люди России" в номинации "Достойные сыны и дочери России", ей присвоены звания
"Почетный гражданин РК", "Заслуженный деятель науки РФ", "Почетный профессор
Атырауского госуниверситета" и др.
В эти же дни Калмыцкий университет отметит и 40-летие кафедры педагогики и психологии, которой Мукаева заведует 37-й год. 1свои 80 лет Очир Джогаевна остается удивительно молодой и бодрой. Много ездит
по стране, участвуя в международных и всероссийских научных конференциях,
выступает оппонентом во время защиты докторских и кандидатских диссертаций в
Бурятском, Ставропольском и Волгоградском университетах.
За годы научной и педагогической деятельности Мукаева выпустила более десяти
монографий и научно-методических пособий по народной педагогике. Академик
Геннадий Волков, отмечая ее вклад в возрождение и развитие калмыцкого языка,
этнопедагогики вообще, назвал ее великой калмычкой. И не потому, что пожелал
польстить: ей, дочери зайсанга Джоги Эрдниева, раскулаченного и высланного в
Сибирь, куда в суровую зиму сорок третьего последовали и его родные, суждено
было стать первой калмычкой - доктором наук. И это не результат везения или
просто, как иногда говорят, воли судьбы. Всего, чего достигла, Мукаева добилась сама.
Рецепт ее успехов донельзя прост. "Я тщеславна", - утверждает она и не
стесняется своего признания. Ей с детских лет пришлось доказывать свое право -
вначале на жизнь, потом - на образование, затем - на научную деятельность. Чтобы
выжить, надо было быть лучшей.
Это правило Очир хорошо усвоила в юности, когда стала студенткой Томского
университета. Училась она очень хорошо, зачетную книжку девушки украшали одни
пятерки. Спеша на занятия, она всегда торопилась узнать как можно больше и
потому после лекций засиживалась в библиотеке. Преподаватели неизменно отмечали прилежность "якутки", никто и не подозревал, что будущая учительница истории - по национальности калмычка, дочь репрессированного народа. Если бы документы при поступлении проверили так же тщательно, как и ее знания по предметам, то учиться
в самом крупном вузе Томска ей не пришлось. Впрочем, так потом и случилось. Но вначале расскажем об удивительной встрече, которая оказала влияние на судьбу Очир.
Произошла она в том же университете. У студентов началась педагогическая практика. Девушки и юноши давали уроки в школах города, "отрабатывая" теорию. Очир тоже дали класс. За старыми деревянными партами, заставленными потрепанными учебниками (а где взять в войну другие?) и чернильницами, сидели подростки.
Девушка основательно подготовилась к уроку, перелопатила гору справочной литературы, чтобы рассказать новую тему. Но, едва начав говорить, она услышала вначале веселый, затем - презрительный смех. Дети хохотали, не давая ей и слова сказать, повторяя за ней фразы и нарочно коверкая их. Урок она все же довела до конца, после звонка с достоинством выйдя из класса. Но в коридоре не сдержалась и расплакалась.
"Я была длинноносая и худющая. Стою у окна и рыдаю, острые плечи трясутся. И вдруг вижу: идет ко мне женщина, красивая, с царственной осанкой. Спрашивает: в чем дело? Я ей объясняю, что урок сорвался, а виной тому - мой акцент. Сколько мне из-за него досталось! И до сих пор он у меня, я ведь с детства говорю на родном языке, русский язык выучила в Сибири. Моей собеседницей оказалась известный ученый Мария Кувшинская, по происхождению польская дворянка, высланная
в годы репрессий из Ленинграда. Когда мы познакомились поближе, она стала частенько приглашать меня в гости, я брала у нее книги и... уроки дикции, она учила меня правильному произношению. Как и мой уратор, профессор с мировым именем Андрей Дульзон (удостоенный Сталинской премии за труд "Кетский язык" и тоже высланный в Томск), она посоветовала мне "пойти в науку".
Вообще у Мукаевой в жизни было немало таких "поворотных" встреч. Когда ей как
политссыльной предложили перейти на заочное отделение, она не согласилась. И в
середине учебного года, забрав документы, уехала к родным в Казахстан - чтобы
перевестись в Алма-Атинский пединститут. Если бы это не получилось, то без работы она не осталась: еще до войны закончив педагогическое училище, Очир уже в 16 лет учила малышей грамоте в сельской школе. Но ей хотелось идти по пути, подсказанному наставницей. И поэтому она, преодолев стеснение и страх, пошла к ректору Алма-Атинского института. Ректор, поговорив с девушкой и полистав зачетку, на свой риск зачислил ее на очное отделение. Последующие годы Очир Джогаевны были связаны с Казахстаном, где она защитила кандидатскую диссертацию и родила двоих детей. Первый муж был казах по национальности. Они любили друг друга, и казалось, что их ждут долгие годы счастливого брака. Но однажды Очир услышала, как его старший брат спросил
тихонько: "И как ты женился на ссыльной? " Этого для гордой калмычки было достаточно, чтобы уйти от мужа.
Со вторым мужем она познакомилась в Алма-Ате. Он был строителем, известным в
южной республике специалистом. Жили в огромной квартире с двумя ванными комнатами. Но в 1970 году в связи с созданием КРУ ее пригласили на работу в вуз. Она приехала в Элисту с детьми. Это и определило ее дальнейшую жизнь. Что говорить, трудно тогда пришлось. Но было желание трудиться, приносить пользу обществу.
Кафедра педагогики и психологии, которую она возглавила в университете, была молодой. Мукаева вместе с методистами только что образованного РИПК-РО ездила по сельским школам, давала открытые уроки, читала лекции. И успевала при этом находить время для детей. Сейчас, беседуя с этой мужественной женщиной, удивляешься твердости и несгибаемости ее характера. Дети часто и подолгу болели.
Но никто и никогда не видел на ее лице следов душевных страданий, тем более - слез. Для своих студентов, аспирантов, учительства республики, да и всех, кто знает ее, она оставалась и остается элегантной и при этом немного характерной (не зря же в детстве звали "азд Очир") красавицей. Даже в столь почтенном возрасте, которого она словно не замечает. В чем секрет известного ученого, яростного пропагандиста родного языка и народных традиций и просто женщины по имени Очир? Ее утро начинается с прогулки по парку или степи на свежем воздухе.
Любуясь цветущими травами или опавшей листвой, она размышляет о жизни и строит
планы на предстоящий день. Затем, вернувшись домой, завтракает с сыном. В ее
меню обязательны шулюн, джомба и борцоки - традиционные блюда калмыцкой кухни.
- А если бы вы не выбрали науку? - иногда спрашивает ее молодежь. Она задумывается, на мгновение становится печальной. В эту минуту вспоминает своего жениха, в отрочестве ее засватали за Тюрбю Шунгаева. Он пошел на фронт и погиб в первые месяцы Великой Отечественной. Отец Очир тогда сказал девушке: "Что ж, слезами горю не поможешь. Жених умер, а тебе надо учиться дальше"...
"Вернулся бы с войны мой Тюрбя, стала бы многодетной матерью и счастливой женой", - говорит моя собеседница. А потом добавляет, что она все-таки счастлива и благодарит судьбу. За все: годы научных поисков, успехи и радость побед, учеников, ставших ее коллегами, уважение и признание окружающих, солнечные дни и... даже выпавшие на ее долю испытания. Я не оговорилась: именно они и позволили стать Мукаевой такой, какая она есть. Плюс упорный характер и, конечно, талант.
***
Дословно
Сейчас, беседуя с этой мужественной женщиной, удивляешься твердости и
несгибаемости ее характера. Дети часто и подолгу болели. Но никто и никогда не видел на ее лице следов душевных страданий, тем боле* - слез. Для своих студентов, аспирантов, учительства республики, да и всех, кто знает ее, она оставалась и остается элегантной и при этом немного характерной (не зря же в детстве звали "азд Очир") красавицей.
Известия Калмыкии (Элиста)
18.11.2005
Обсудить в форуме