| |||
|
|
ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@lj (исправила свою ошибку перепутанных двух ст-ний) ХОЛОДОК Говори, холодок, на своем языке, называй, называй, называй эту галочку в небе, эту птичку в руке, это пятнышко воздуха на языке, этой черной земли каравай! Ковыряйся в мозгу, дорогой холодок, шевели эту серую вещь проволòчкой в процессе, как новый вещдок предъявляй, запускай в эту рябь коготок, раздувай кислородную пещь! Пусть потуже горит, пусть гудит на духу, вылетая в трубу на трубе, барабаня по всем перепонкам вверху, это чертово слово в пере и пуху, чья беда запеклась на губе! ЧАЙКА И ГАЛКА Небо отслаивает свое седьмое покрывало — сеточку координат. Куда же теперь лететь, свет мой, а? Куда тут «вперед», куда «назад»? Где тут выход, в этой посудной лавке? (В каждой трещинке медленно тает лед…) «Ну-ка прочь, воронье! — чайка кричит кафке. — * * * Д. …так этим шаром, парным паром катиться в голове двойной, лицом к лицу, на сердце старом, ошпаренном двойным ошпаром, пробитом стрелочкой одной, и выкатиться в чистый ветер — давно затверженную твердь и рифму к ней — наклонный вертел, Стожаров ледяную жердь… ПЕЙЗАЖ Воздух отыщет соринку в твоем глазу и вылижет ее, в щедрую затянув слюну-слезу, в это серебро свое. А твое ребро у него в глазу бревном саднит, и не вытянет из него слезу этот жалкий вид, этот, если в профиль смотреть, какой-никакой пейзаж, а повернись хотя бы на треть — и натюрморта не дашь. |
|||||||||||||