ng68's Journal

Александр Архангельский о декоммунизации
...В нашей любимой стране все последние годы гуманитарной сферой управляла историческая козаностра. Сначала власти молчаливо согласились: что было в 20 веке, то было, быльем поросло. Ничего не трогать и не задевать; где лежало, там пусть и лежит. Меньше вони будет. Прикроем кучу красным флагом, дезинфицируем переписанным гимном, и дальше пойдем. Потом оказалось, что дальше не очень-то пойдешь; дорога в будущее блокирована прошлым. А! сказала наша козаностра. Тогда рассортируем грязь, распределим по красивым отсекам; вывозить не станем все равно. Вот ящичек для сталинских вещичек; вот специальный бак для нужд НКВД. А еще напишем путеводитель по нашему родному мусору, чтобы никто не заблудился. Так появился школьный учебник имени товарищей Филиппова-Данилина, с их бессмертным тезисом: сталинский режим был жестоким, но эффективным менеджментом ускоренной модернизации. И родился прямой приказ телеканалам: не сравнивать национал-социализм и коммунизм, гитлеровский режим в Германии и сталинский режим в СССР. Вот вам, ребята,планчик: сюда и сюда ходите, здесь и здесь повороты, а вот сюда ни шагу, иначе сделаем больно.

Но путеводитель тоже не помог. Потому что гора нечистот росла неостановимо; один вид исторического кала отделили от другого, кое-что целлофанировали, дорожки между мусорными кучами протоптали, указатели расставили, но пути вперед все равно не было, только узкие тропинки внутри лабиринта, по кругу, по кругу. Кроме того, хотелось сочетать несочетаемое: и коммунистический режим не трогать, ибо страшно, и НКВД оправдывать, потому что как иначе, и к Солженицыну прислониться, потому что он великий патриот. А делать это было сложновато. В конце концов отечественные козаностры окончательно запутались и перестали вообще размышлять на опасную тему. А другим говорить – запрещали. Даже церкви.

(...)

Означает ли заявление о. Георгия, человека умного, порядочного, самостоятельного, но представляющего вполне официальную структуру церкви, ОВЦС, что власть обдумывает, а не решиться ли на очистку завалов исторической памяти? И намекнула, что была бы не прочь, если бы православное сообщество взяло на себя общественную инициативу? Возможно. Тем более, что невозможно себе представить мирную декоммунизацию истории без мощного церковного участия; кто еще может освятить процесс очищения и превратить его из политической свары – в проблему национальной совести. И если это делать, то делать сейчас – Медведеву вообще досталась участь разгребателя; то, что не делалось в предшествующие восемь лет, потому что было неприятно элитам или народу, а значит, понижало популярность вождя, должно быть сделано сейчас. И реформа ЖКХ. И расплата за неизбежный продовольственный кризис; соответственно, непопулярные решения, которые еще предстоят. И окончательные похороны коммунизма.

Но как бы то ни было, в славном деле декоммунизации, ежели оно начнется, мы наткнемся на невидимый барьер, на запретную черту, заранее проведенную на этом направлении; и о. Георгий тут ни при чем. Знаки сталинской эпохи можно поснимать; даже Ленина мыслимо перезахоронить; но кто решится официально договорить недоговоренное, и назвать преступной не только партию большевиков, но и ее вооруженный отряд, НКВД? И, соответственно, раз навсегда закрыть тему преемственности современных спецслужб, отменить все эти значки и значочки «80 лет в строю». То есть превратить их из полумистического ордена верховников в нормальный инструмент самозащиты нового российского государства. С ограниченными полномочиями. И короткой историей. Начинающейся 23 августа 1991 года, не раньше.

И что делать с новосоветским гимном, который тоже символизирует собой тоталитарное государство?

И как быть с отказом признавать Катынь за преступление?

О. Георгия об этом не спросили, он и не сказал. Его спросили о другом: что вместо? Он ответил: гражданский культ царя-страстотерпца, символа законной власти. Тут я, честно сказать, глубоко сомневаюсь в правоте о. Георгия. Для одной части общества последний царь святой; для другой – неудачный политик, трижды просвиставший Россию; для третьих – жертва обстоятельств, вызывающая глубочайшее человеческое сочувствие, но не требующая преклонения. И это нормально. Относиться к Николаю Второму можно так, как Бог на душу положит. Многозначно. А вот к Войкову, Ленину, Сталину отношение может быть лишь одно: создатели преступной власти самозванцев. На этом лучше бы остановиться; без очищения нам не обойтись, а без гражданских культов как-нибудь проживем.

Полностью:
http://arkhangelsky.livejournal.com/24952.html?style=mine