[Most Recent Entries] [Calendar View] [Friends View]
Saturday, November 28th, 2009
| Time | Event |
| 12:07a | |
| 12:21a | ЧИСТЫЙ ЛИСТ. Магазин(чик) детской книги  Москва, Хохловский пер., дом 7, первый этаж. Магазинчик работает по будням с 15 до 22, по выходным с 13 до 22, понедельник — выходной. О замысле магазина детской книги и его осуществлении, о том, что нужны покупатели, а то замечательный магазинчик прогорит: http://troyanskaya.livejournal.com/56862 От моего сына ![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif) yar_gor@ljПриеду в Москву — обязательно зайду. |
| 12:34a | ЯРОСЛАВ ГОРБАНЕВСКИЙ. Беседа с банджо  Мужика слева можно считать автопортретом. Еще один рисунок из цикла «Застолья»: http://yar-gor.livejournal.com/6618.htm А до того он вывешивал свои нормандские пейзажи (ссылок отдельных не даю, всё у него в ЖЖ). И замечательный рассказ — интервью с куратором — о выставке Рогира ван дер Вейдена и его «ближнего круга» в Лувене (на которой и я побывала, когда ездила в Брюссель): http://www.rfi.fr/acturu/articles/119/a  Рогир ван дер Вейден. Мария Магдалина. Фрагмент утерянного алтарного образа. (Photo : National Gallery London) |
| 1:33a | НОВАЯ КНИГА  Ольга Мартынова. О Введенском. О Чвирике и Чвирке. Исследования в стихах / «Русский Гулливер». – М.: Центр современной литературы, 2010. – 76 с. Из предисловия Виктора Бейлиса (не ко всей книге, а только к «О Введенском»): «О Введенском» Ольги Мартыновой напоминает ораторию или кантату с речитативами рассказчика (евангелиста?), следующими за словами вроде «Also spreche»: «Введенский о Хармсе...», «Заболоцкий написал Введенскому письмо, примерно такое... », «Введенский говорил друзьям...» и, наконец, «Я говорю: О, Ты, который...». Такая форма, вероятно, впрямь подобает произведению, говорящему о том же, что всю жизнь интересовало героя этого пассиона, – о времени, о смерти и о Боге. И еще: это не только кантата, где звучат голоса (арии) чинарей, собеседников и оппонентов Введенского, это также и попытка разговора со старшим товарищем по цеху, минуя смерть, разрыв во времени, но не минуя Бога, который, возможно кругом. Вернее, я бы сказал даже не разговор, а, как формулировал это сам Введенский, «некоторое количество разговоров». При этом не забудем, что разговоры в данном случае не просто беседы, но разговоры в стихах – дьявольская разница. Целиком предисловие и книгу читайте: http://russgulliver.narod.ru/martynova_ От oleg_jurjew@lj |
| 10:11p | МАРИЯ ВАТУТИНА zimina@lj* * * я вылетаю в трубу темный лес в голове с горюшком на горбу с реченькой в рукаве вот я лечу смотрю темный лес на земле я на ней погорю дым трубой на метле надо понять уже надо на ус мотать я же не ведьма же просто люблю летать я считаю до двух в этом вся и фигня кто там смеется вслух и сбивает меня! ( еще одно ) |
| 10:16p | НИКОЛАЙ ЗВЯГИНЦЕВ zvyagintsev@ljЧЕТЫРЕ ПИСТОЛЕТА 2. Это я у него в колесе Вишу, разъятая топором. А мне сегодня 10 и 7, Нужны два принца или король. Вот перевертыш мой неземной, Вот рубашка, и все равны, Только кожа ко мне спиной, Он рисует с той стороны. Там его детское далеко Бежит на парусные холсты, Стоит, как девушка, босиком С лицом изломанным и пустым. А с этой долго летала я В небесном зеркале пополам, Жила на дереве, как змея, Выйти на улицу не могла. Четыре пистолета. 1: http://zvyagintsev.livejournal.com/15612.h |
| 10:21p | ЯНИНА ВИШНЕВСКАЯ yanah@ljещё про взрослых взрослый дом и взрослый сад на надгробиях сидят взрослый дом говорит — когда я был детским, то мечтал умереть и стать космонавтом начистить грызла всем этим звёздам взрослый сад сжимает половинку яблока в кармане — когда я была детским, за такое могли и запросто, не представляю, как я из этого выросла дом и сад обнимаются на трубе, выжимают время как букву «и» когда я был детской комнатой, я рос напрямо и влево чтобы чуять слуховым окном твои ласковые сливы а тебе не холодно? не тесны объятья? уместно ли на похоронах спелое платье? дом пожимает стенами, чтобы унять дрожь с ветки сада падает дождь у обоих на губах жжёт молоко зачем мы так далеко? ( еще одно ) |
| 10:25p | ЕВГЕНИЯ РИЦ rits@ljНовый мост, говорят, только для грузовых машин — Чуть подсвеченная фарами белая тишина, А увидеть это — и будет один в один, Та холодная внутренняя страна Меж ладонных ладных ледяных долин. Леденец слюны сглотни — это только речь твоя тяжела, А совсем не то, что лежит вдали. Образ жизни ужасен, но он же к тебе привык, Он к тебе приникает, как родина и язык, Как глаза закрытые, и как твои глаза Льнут к болезненной белизне. Это всё с тобой происходит, это всё говорит с тобой, Это как во сне Говорит с тобой, Неоконченный тетрис, пластиковый геймбой, Недостроенный метромост между городом и судьбой. |
| 10:31p | |
| 10:53p | ОЛЬГА СУЛЬЧИНСКАЯ soulga@ljТы мне чёрных, — писал он, — пришли сухарей. Лучше чёрных пришли сухарей. Обо мне не горюй, а себя пожалей, — Так писал он, — себя пожалей. Да нарежь подлинней, будет в кружку макать Их сподручней, удобней держать. А посылку сама не подписывай, мать Пусть подпишет, нельзя рисковать. Я доволен судьбой, — он писал, — я с тобой Счастлив был, я доволен судьбой. Не грусти, если вдруг не случится вестей. Обнимаю тебя и детей. Это дедушка мой моей бабушке так На бумаге со штампом «Табак Средневысший» писал в середине зимы. Осужденный писал с Колымы. |
| 11:05p | ОЛЕГ ЮРЬЕВ oleg_jurjew@ljХОЛОД, пятнадцатистишие В снегах отечества лелеять знобких муз... К. Н. Батюшков. ИЗ ПИСЬМА К А. Н. ОЛЕНИНУ от 4 июня 1817 г. сыпкий ссыпался графит в реку с высохшей доски зыбкий луч сумрак графит полосует на куски зря мы сердце леденим леденим хоть изрезан ледерин ледерин свод небесный неделим лучше выйти покурить в юный дым к нелюдимым звездáм молодым попросить у сонных мурз сердцу вылечить озноб пожелать у знобких муз в спелом небе белый сноп белый сноп что ж мы сердце леденим свет над бездной неделим XI, 2009 |
| 11:10p | ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@ljЧИТАЯ В ЛИСТЬЯХ Читая в листьях, как в сердцах, под фонарем в руке чужой, читаешь только, что в сердцах они мотают головой, многоголовой головой, и каждой мокрое лицо горит само, как «сам не свой», чужому фонарю в лицо; они расплаканы врасплох на клочья лба, и век, и щек, и каждый клок — последний клок, и клочья губ шуршат еще, и говорят, и говорят, но фонарю не видно слов, он освещает всех подряд, но всюду светит между слов, и те твердеют о своем на дне коротких частых ям древесным каменным углем, чуть-чуть блестящим по краям, и этот блеск чуть голубой стекает каплями сюда и повторяет за тобой: беда, беда, беда, беда... ( еще два ) |
| 11:14p | ВАЛЕРИЙ ШУБИНСКИЙ shubinskiy@ljПОЛДЕНЬ по кровавым кирпичам по недвижимым лучам над октябрьскою травой под водой и над Невой пушка сделала бабах испугала всех собак разогнала птиц с креста оборвала лист с куста: он касается земли не блестя и не звуча блеск и звук уже ушли внутрь бегущего луча ( еще одно ) |
| 11:53p | АНЖЕЛИНА ПОЛОНСКАЯ apolonskaya@lj* * * 1. Паны печальные, хлеб принимая как ношу: — Что же вы, пане? — Холодно, падают кони. Польки красивые, гордые вздёрнуты брови. 2. В какой-то меже, в Иркутске, а может в Ижевске, ваш прадед лежит за номером (номер проверьте). 3. Беру и несу «не вижу, не слышу, не помню». А если увижу, (продолжить по смыслу глаголы) то кровь не бежит. Как сладкая вата под нёбом. 4. ...и речь непрямая — то русская речь с перезвоном. Подбита, как шуба: песцами, свинцами, погоней. — Куда мы поедем? — Направо-налево, в вагонах. 5. Под этой луною, под полной, как плечи луною, куда ни помчишься, возница всегда за спиною. А номер как номер, поскольку, как все, безымянный. *Здесь я должна оговориться: Автор из семьи польских ссыльных, восстания 1863-64 гг. Прадед расстрелян большевиками. Место и точное время неизвестны. Репатриация мне не положена. (Прим. автора. НГ) ( еще два ) |
| << Previous Day |
2009/11/28 [Calendar] |
Next Day >> |