Monday, June 14th, 2010

Time	Event
5:49p	ПРИЛЕТЕЛА (уже несколько дней, как прилетела) Вдруг сообразила, что даже не написала, что уже несколько дней как вернулась, тем более не отчиталась за пребывание в Эстонии.           На следующий день после доклада на конференции (см. http://ng68.livejournal.com/686015.html) у меня был вечер — ранний, в 4 часа дня. Он просто был началом «польского вечера», который сам по себе вышел скомканный: ректор, чье приветствие было обещано перед выступлением польского посла, так и не появился, а аспирантка из Кракова, которая должна была рассказывать о перспективах сотрудничества Таллинского университета с Ягеллонским, потеряла голос! Ну а я почитала стихи, ответила на вопросы. Среди них был такой: «В каком возрасте лучше всего начинать писать стихи?» — на что я вполне серьезно ответила: «Лучше всего ни в каком».           На конференции я по глухоте практически не присутствовала, так как раз-другой недослышу и совершенно теряю нить — нет смысла сидеть из вежливости. Но под конец пришла на заключительное заседание и выслушала доклад Александра Федуты feduta@lj. И практически всё расслышала! За что я его и похвалила, сказав, что он говорит исключительно ясно.           Но самое лучшее произошло со мной на следующий день после конференции: 7 июня с утра я поехала в Тарту! Меня может понять только тот, кто там бывал, а потом долго-долго не бывал. Совершенно родной город, а вдобавок еще чистый, красивый, отремонтированный и отреставрированный. Вечером у меня была встреча на кафедре русской литературы, т.е. тоже читала стихи и, кажется, была в ударе.           Ночевала в семействе двух докторов филологических наук: Павла Семеновича Рейфмана и Ларисы Ильиничны Вольперт (международного гроссмейстера и в прошлом чемпионки СССР по шахматам). Знакомы мы еще с тех времен... Они на 10 и 11 лет старше меня, и дай мне Бог в их возрасте иметь такой ясный ум.           А утром 8-го прямо из Тарту на автобусе поехала в Таллинский аэропорт, где, как водится, сочинила стишок. Но только сегодня переписала его в компьютер с книжки (не записной книжки, которую найти не могла, а английского во французском переводе детектива, чистую последнюю страницу коего использовала для записи). Следующим ходом вывешу.           Ну вот, а 21-го лечу в Москву и, может быть (пока чуть-чуть под вопросом), из Москвы полечу на два дня в Самару представить выходящую там книжку «Развилки». Ее обложка стала еще красивее (синее), но показать не могу, так как она в формате .пдф. (16 Comments | Comment on this)
5:51p	А ВОТ И СТИШОК Не исчерпано, неисчерпаемо, как обломки межзвездной поломки, как число выплываний Чапаева из волнистой поцарапанной пленки. Не исчезло, неисчезаемо, как простертое на небосводе дирижированье Хозяина круговоротом воды в природе. Не отчаянно, не отчалено, неподсчетно, неподотчетно, как чаинки в чаю у Начальника, недопитые дó дна. (9 Comments | Comment on this)
9:30p	ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@lj «Игорь пишет цикл и сам не знает, когда этот цикл закончится», — так начиналась эта моя запись. Но теперь цикл, по-видимому, закончен, изменен порядок стихов, отдельные стихотворения переработаны, и я вывешиваю всё заново. О ДЕРЕВЬЯХ, ПТИЦАХ И КАМНЯХ 1. Спотыкаясь обо всём, что поставлено внутри подсиненных этих стен уменьшительным дождем, посмотри, их только три. И в затылке золотом хватит места за глаза, чтобы выкруглилась там на ветру, еще пустом, вниз глядящая слеза, только пóд ноги тебе... Что там, камень или тень? Камень тени, за собой тянущий след в след ходьбе уменьшающийся день, умещающийся весь в обещании травы, слово в слово, чуть сместясь в сторону, другую здесь, за затылком головы. 2. Ветер с головы тряпье вороны сволок. В мертвых лапках у нее волос его клок. 3. Ходят голуби слегка, розою ветров, перемешивая песка розовую кровь, чтобы свет не загустел, чтобы длилась вновь из его сизоватых тел разовая кровь. Pigeon, пиджин, голубок, разовая знать, хоть на клюв твой, хоть на зубок слов других не знать… (Comment on this)
9:31p	ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@lj О ДЕРЕВЬЯХ, ПТИЦАХ И КАМНЯХ (продолжение) 4. Ля-ля тополя, ближе к телу земля (ветер сказал «рубашка», и — пиши кругаля там, где нет места для расписанья — поля сплошные поля для птичек ждут, не длясь и не для). 5. Что у дерева в голове, не слышно глухой траве (на голове — ворóнье гнездо, а что в голове…), ведь у травы в головах всегда две ноги в сапогах: ходит бог, ходит бог знает кто по травé, ходит, бог знает — кто по траве, во главе бог не знает — кого, и раскачивает изнутри деревья на «раз-два-три» (снаружи — стоят спокойно, едва стоят — изнутри), ковер голов травяных выдергивая из-под них. 6. Растаренная халява, всеобщее молоко (весь мир накормила белая крава, весь мир поборола черная крава), разбавленное до «легко» водою воздуха, водою воды, огня, водой земли, стоит во Всём, что вот к подою, во всём, что к утреннему подою и что к вечернему подою большие руки принесли… Начало см.: http://ng68.livejournal.com/686798.html или просто в ЖЖ у Игоря. (Comment on this)
9:32p	ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@lj О ДЕРЕВЬЯХ, ПТИЦАХ И КАМНЯХ (еще продолжение) 7. Тяжелее, легче быть? Вот у камня и спроси, сколько выдержит                                 этой тени нить, на которой он висит. Камень скажет: «Повиси». Тяжелее — легче быть. Вот на камень покажи, оборвавший уже                                 этой тени нить. Вместе с камнем полежи. Вместо камня полежи. Тяжелея, легче быть, вместе с камнем, заодно, и не чувствовать                                 этой тени нить, опускающую на дно. Отпускающую на дно. 8. Над каждой вавилонской речкой шарóм зеленым покати и каждой жаждой, точкой-млечкой                     сбей дыханье с его пути. Из каждой вавилонской речи отпей, пока она тепла, и затыкай слезами течи,                     поднимаясь вокруг ствола. И там, над самою короткой и самой краткой, обернись и страшной маленькой трещоткой                     «Шито-крыто!» скажи сверху вниз. 9. Из этого сада, заросшего дуреющей величиной, не выйти уже по-хорошему, но лишь по дорожке одной — навстречу красивому вечеру, и чтоб догорало вдали сожженное заживо печиво короткой и узкой земли. Начало см.: http://ng68.livejournal.com/686798.html http://ng68.livejournal.com/686933.html или просто в ЖЖ у Игоря. Убегаю из дому, последние три стихотворения вывешу через час-полтора. (Comment on this)
10:46p	ИГОРЬ БУЛАТОВСКИЙ bulatovsky@lj О ДЕРЕВЬЯХ, ПТИЦАХ И КАМНЯХ (кажется, окончание. — НГ) 10. То слева, то справа забежишь, а всё не заглянуть в лицо, лишь сиреневая, лишь сиреневая муть. Всего-то и надо, что дрожать и каплями блестеть в лицо, чтоб опять-опять-опять на каплю раньше петь о том, что темна она, темна, и всё темней, темней лицо, что не видно дотемна, а затемно видней. 11.                     .  .  .  . Сдутые с палочек точки на небесном платочке (кто-то машет) летят вперед-назад. Они расставлены там по всеместным местам, каждая — не на своё, а нáсине-насинё. И палочки (на своих одних) смотрят на них, высматривая свою в повсеместном раю.                     |  |  |  | 12. Как это дерево найдешь среди таких же точно слов, не слово «дерево», но дрожь дрожащих корневых основ, не «словно дерево» во тьме, но тьму, но улей темноты, не «слово-дерево» в уме, но слов древесные черты? Ни слова дерево… Начало см.: http://ng68.livejournal.com/686798.html?mode=reply http://ng68.livejournal.com/686933.html http://ng68.livejournal.com/687210.html или просто в ЖЖ у Игоря. (Comment on this)

<< Previous Day

2010/06/14 [Calendar]

Next Day >>