Наталья Евгеньевна, а спецбольница в Казани - это та, что в "Семи днях творения" Максимова упоминается?

Думаю, что да. Сейчас точно не помню, а лезть в книжку (хоть и стоит на полке) лень, потому что время позднее. Но в Казани есть и обычная психбольница (т.е. теперь только она и есть, а тогда была наряду со спецом).

Спасибо, мороз по коже...)
Сделаю перепост и заберу в избранное.

Наташа, делаю перепост в ЖЖ и даю ссылку в блоге "Семи искусств" - это должны читать и думать, думать, думать ...

Очень тронули. Я очень дорожу недолгим знакомством с Ларисой Иосифовной. Мы с ней встречались несколько раз вместе с Серёжей Некипеловым, потом ездили в Александров помогали с моей женой Олей выбрать место для дома, музея Марченко. http://dimulenka.livejournal.com/225125.html
Хоть я и был ещё совсем вьюношей в 68м году, но отлично помню и понимаю, почему на площадь вышло целых 7 человек, а не всего 7. Это-то великое чудо. А мне Лариса Иосифовна как-то в разговоре сказала странную тогда для меня вещь. Что главным образом пошла даже не из-за политики. А потому, что пошли друзья, которых она любила и которым безмерно верила. Просто не могла не пойти, хоть и страшно было. Как-то она стеснялась считать себя такой уж героиней и правозащитницей, какой я её хотел видеть, да и видел, и сейчас вижу. Сейчас я понимаю, что это стоит не менее дорого, такая дружба и верность. То есть, не только она была Вашим другом, но и Вы были её другом, ради которого можно пойти на смертельно опасные вещи.

Да никто из нас не шел "ради политики". И действительно - "целых" семь (или восемь). Но опять-таки (см. мой ответ к другому комментарию), не только мы. И никто из нас не хочет считать себя героями. И не были. Просто оказывается, что за героизм принимают желание оставаться совестливым и ответственным, т.е нормальным, человеком в ненормальном государстве.

Господи, что же Вам пережить довелось...

Мое счастье, что это продолжалось сравнительно недолго.

Всё равно, это шрам навсегда, сколько бы ни длилось.

простите нас...

Наталья Евгеньевна! Я всегда восхищался вашим поступком. Никогда не думал, что удастся познакомиться хотя бы с кем-нибудь из той восьмёрки. Но знакомство (хоть и заочное) состоялось.
Хочу Вам сказать огромное спасибо за этот мужественный шаг. На двести миллионов рабов нашлось 8 свободных людей. Я уверен, что многие из тех людей, что вышли в 1991 к Белому дому в Москве решились на это вдохновлёнными вашим примером 1968.
Всего Вам самого хорошего!

И все-таки не восемь, а больше, просто наша демонстрация стала самой известной. Если Вы прочтете Полдень, то увидите в Эпилоге данные из Хроники текущих событий о других протестах в те дни, их было немало. В статье из Русской мысли, написанной к 15-летию демонстрации (она есть в московском издании Полдня), я привожу еще несколько примеров, которые стали мне известны за то время. Многое, однако, стало известно еще позже. А многое, вероятно, и до сих пор остается неизвестным: протестовавшие либо успели умереть, либо скромно молчат. А ведь даже рука, не поднятая на собрании за резолюцию поддержки братской помощи, была протестом.

Вы правы.
Ещё раз спасибо

я когда-то читал Вашу книгу "Полдень", но сейчас не помню пишете ли Вы об экспертизе.
Кто ее проводил и где? В институте им. Сербского?
И были ли какие-нибудь комментарии на этот счет со стороны этих людей или соответствующих структур в конце 80-х и начале 90-х г.г.?
И, сами для себя, Вы отделяете концепции Снежневского, Морозова и т.д. от того, чо случилось с Вами? Это были обычные теории, которыми "злоупотребило" государство?
Или это была сознательная деятельность по созданию теории, обьясняющей "инакомыслие" для государственных нужд?

В Полдне я пишу только об амбулаторной экспертизе, которая у меня была после демонстрации. Об экспертизе, которая была у меня во время следствия, я кое-что рассказала Ане Политковской, это есть в ее книге. Несколько слов об этом есть в стихотворном приложении к московскому изданию Полдня.

У Морозова никаких своих концепций не было, он был целиком в линии "государственных нужд". Что касается Снежневского, не могу утверждать стопроцентно. Не могу знать, каковы были его субъективные соображения. Возможно, обслуживал государство, но возможно также, что и питался чувством власти над душами, свойственном многим психиатрам. Во всяком случае концпцию свою он создавал уже в советских условиях, и они, конечно, много способствовали созданию именно такой, а не иной концепции. Для государства она оказалась очень удобной, ею и "злоупотреблять" не надо было.

спасибо. А были ли комментарии с началом перестройки Вы не знаете?

Не с самого начала. То есть в печати т.н. неформалов, т.е. тогдашнем самиздате, что-то писали с самого начала, особенно этим занимался Александр Подрабинек. В офиаицальной прессе - не сразу. Во всяком случае общественное давление было такое, что уже, кажется, в 90м году (но боюсь ошибиться) спецбольницы перевели из МВД в министерство здравоохранения и вообще сильно поменяли законодательство, имеющее отношение к психиатрии (в частности, отменили инструкцию о принудительной госпитализации, по которой можно было отправить в обычную психбольницу без суда и решения о "невменяемости").

понятно... Т.е. получить комментарий у, допустим, Лунца по конкретным случаям, а не в общих чертах никому не удалось. Дело в том, что диагностика шизофрении предполагает в качестве одного из основных критериев - исход -эмоциональное опустошение, редукция энергетического потенциала - такой своеобразный дефект личности. Простое наблюдение показывает, что многие люди, которым был поставлен соответствующий диагноз, совсем не выглядят по прошествии 30-40 лет, как дефектные шизофреники. Напротив, они синтонны, творчески активны, эмоциональны и т.д.
Любопытно было бы получить профессиональный комментарий относительно диагностики 30-летней давности. Как они сами считают? Это была врачебная ошибка, имевшая серьезные социальные последствия или вопиющее нарушение врачебной этики?

Более того. Дмитриева, новый директор института Сербского, в 93м году, встречаясь с Буковским, всё признавала. А в 2000е всё отрицает!

я понимаю невыносимость Ваших воспоминаний относительно условий больницы, но настоящая причина конечно в экспертной оценке. Больница есть больница, особенно спец, хотя и там находились люди, вроде Марины Вайханской. Все дело в экспертизе и методологических основах, которые позволили быть тому, что было.
Вот, кстати, отрывок, касающийся этой темы.
Автор - психиатр, работавший на Арсенальнойhttp://www.index.org.ru/nevol/2006-6/pshi_n6.htm

Спасибо большое, вывесила отдельным постом.

Спасибо Вам!
..я напишу потом в личку, если можно