Бес темы: индустриализацЫя С развертыванием индустриализации для плановых органов наиболее значимым показателем эффективности являлись темпы развития промышленности, именно с этой точки зрения рассматривались выгоды того или иного размещения производства, а главным рычагом изменений при этом становились капиталовложения. Важнейшими документами планирования капитального строительства уже в начале первой пятилетки стали титульные списки, составляемые Госпланом СССР: так, в приложении к 3-му тому первого пятилетнего плана был дан перечень свыше 1400 новостроек по республикам и районам. На практике проекты планов в течение всего предвоенного десятилетия в значительной степени представляли собой сумму заявок с мест, в два-три раза превышавших реальные возможности регионов, которые стремились получить возможно большую сумму вложений. Например, на 1937 г. Ленинградская область попросила 2287,5 тыс. руб., Челябинская — 1584,5 тыс. руб., Сталинградский край — 831 тыс. руб., а получили они 1386,5 тыс. руб., 550,7 тыс. руб. и 319,1 тыс. руб., соответственно.
Отличительным признаком советского производственного строительства в 1930-е гг. стала гигантомания. В первой пятилетке около половины всех капиталовложений в промышленность шло на строительство 72 крупнейших предприятий, почти все они входили в группу А. Каждый из 9 металлургических заводов-гигантов обошелся государственной казне в 150 млн руб., каждый из 11 машиностроительных — в 50 млн руб. Строительство Киевского тонкосуконного комбината (задуманного как крупнейший в мире) занимало огромную территорию, с массой отдельных сооружений, требовавшую масштабного жилищного строительства. При сметной стоимости в 140 млн руб. ежегодно требовались дополнительные миллионные ассигнования. Но комбинат не смог вступить в строй, так как оказался запроектирован на совершенно новые типы оборудования, которые не были освоены машиностроением СССР и даже в опытном порядке не применялись на старых фабриках. Характерной особенностью многих строек являлось значительное увеличение сметной стоимости объектов против изначально принятой. Например, планировавшаяся мощность Ташкентского комбината в 100 тыс. веретен была доведена до 112,7 тыс., а его стоимость выросла со 100 до 181,7 млн руб. Аналогичное положение сложилось в льняной, шерстяной, шелковой промышленности, в результате чего было приостановлено строительство предприятийгигантов в Глазове, Бежецке, Ржеве и других городах. По строившимся с 1931 г. 22 мясокомбинатам при первоначальной их сметной стоимости 283,13 млн руб. фактические затраты к 1938 г. составили 693,92 млн руб., что вызвало срыв строительства запланированных 37 мясоперерабатывающих предприятий, но и при этом полностью удалось закончить строительство только одного — в г. Баку.
По проекту «Большой Волги» намечалось строительство шести энергетических установок общей мощностью 4,5 млн кВт. По расчетным данным, их стоимость могла составить около 5,5 млрд руб. при себестоимости тока 1-2 коп. за кВт/ч. Однако уже в середине 1930х гг. с учетом мирового опыта и предшествовавшей практики становилось очевидно, что невозможно получить себестоимость энергии в этих пределах. Если на Днепре, на гранитном основании, стоимость тока была не менее 0,7 коп., то на Волге, на песчаном основании для плотин, с самыми высокими в мире напорами, энергия обходилась не дешевле 2,53 коп. за кВт/ч. Таким образом, проблема получения дешевой энергии для общесоюзных целей на Волге разрешена не была. Технические трудности, громоздкость процессов строительства Нижне-Волжской и Средне-Волжской станций не смогли сыграть никакой роли в решении энергетических проблем второй пятилетки.
По причине удорожания строительства из запланированной 21 фабрики по производству кожаной обуви мощностью 100 млн пар открыто было только 6 (общей мощностью 17 млн пар обуви). В целом, легкая промышленность оставалась размещенной крайне неравномерно: 36% ее концентрировалось в Московской области, 44,35% — в Ивановской, 2% — в Средней Азии, 1,8% — в Закавказье. В Поволжье, на Урале и в Западной Сибири швейные, текстильные, обувные предприятия почти полностью отсутствовали.
План закладки новых шахт в СССР к 1938 г. оказался выполнен лишь на 52,5%, главным образом, вследствие крайне медленного их строительства. По директивам ЦК партии, даже крупная шахта не должна была сооружаться дольше 2-2,5 лет. На деле же средний срок строительства составлял 5-7 лет, с удорожанием и с большими недочетами по качеству. Этим объяснялось то, что в 1937 г. 73% всего угля добывалось в двух бассейнах: Донецком (59%) и Кузнецком (14%). В то же время геологические запасы Кизеловского и Челябинского месторождений оценивались в 67 млрд тонн, Подмосковного — 8 млрд, Средней Азии — 56 млрд, Закавказья — 150-200 млрд. Имея столь крупные запасы, эти районы все же в течение 1930-х гг. оставались наиболее дефицитными по топливу.
Неблагополучное положение сохранялось и в сфере добычи и перевозок нефти, почти 90% которой получалось в районах Кавказа (Баку, Грозный, Майкоп). В связи с механизацией сельского хозяйства, все регионы Союза стали потребителями нефтепродуктов. Бакинская нефть перевозилась в восточные районы прямым железнодорожным сообщением через Дербент, Ростов, Балашов (причем порожние цистерны, идущие обратно, совершенно не использовались), а могла бы направляться по водному пути к волжским перевалочным пунктам.
( Дальше тоже интересно )