для эстета

prussak@lj увлекательно рассказывает о поиске сохранившихся в Черняховске зданий, построенных по проекту Ганса Шаруна, и их возможном восстановлении: http://www.newkaliningrad.ru/realty/publications/3751768-my_ne_umeem_stroit_takie_doma_arkhitektor_dmitriy_sukhin_o_pyestrom_ryade_v_chernyakhovske.html

У нас стоят старые дома, которые мы банально не умеет делать. Мы в них живем, но зачастую у нас в них с середины прошлого века крыша течет. Когда она у нас подтекает, мы ее подбиваем какой-нибудь железкой или шифер кладем. Мы не умеем строить такие дома, и тут трудно кого-то винить, нас этому не учили, потому что устройство всех этих немецких строительных конструкций у нас никогда никому не преподавалось. А сейчас снова есть некий интерес к истории: мы строим «рыбные деревни». То есть интерес виден, но это, скорее, пародия на историю. Мы строим здания из железобетона, силикатного кирпича, клеим на них стиропор и декорируем фахверком, будто так оно и нужно. Новым зданиям всё равно, а вот для старых такое обращение смерти подобно. Думая, что мы их спасаем подобной реконструкцией, вроде утепления стиропором, мы их убиваем.

Я начал копать глубже, думать, как сделать так, чтобы дома Шаруна не только спасти, но чтобы от такого спасения выгода была повсеместной. Нагнать гастарбайтеров и красить стены, пока тошно не станет — это не выход. Если делать правильно, чтобы стояло ещё сто лет, то надо вызывать реставраторов из Польши, а это очень дорого. Да и любые другие варианты привлечения сторонних работников выходят очень дорогими, а значит, надо учиться самим. И вот тут на помощь пришла история. Дело в том, что в восточнопрусском восстановлении после Первой мировой войны участвовали люди, которые до тех пор совершенно не умели строить. Это были военнопленные армии Самсонова, попавшие здесь в плен. И Ганс Шарун как раз участвовал в этом восстановлении с проектной и организационной стороны. То есть мы имеем в Калининградской области сегодня единственное место в России, где можно выйти в чисто поле, ткнуть в какой-нибудь дом и сказать, что с вероятностью 60%, если это, конечно, старый дом — это дом, построенный в немецком качестве, но русскими руками. Такого качества мы более нигде в России не найдем, а такое качество я, как архитектор, практикующий сейчас в России, очень хотел бы иметь, иметь не только здесь, но и вообще в России. Значит, хотелось бы вновь научиться тому самому качеству, и тут выясняется, что это качество мы умели делать. То есть не мы, а наши прадеды, конечно, и вынужденно, не добровольно, но умели, черт возьми!