Два
Теперь относительно Николая Кузнецова.
Практика расстрела немцами десятков и даже сотен заложников в случае покушений, а тем более убийств высокопоставленных чиновников немецкой администрации и армейских чинов была распространена повсеместно по всей зоне оккупации. Более того, в период 1943-44 такие меры на белорусское, польское, украинское, русское население сваливались в подобных случаях неминуемо. Вне зависимости от того, подпольщики каких политических убеждений и национальности выполняли ликвидации.

Вспомним, виселицы в Минске после взрыва советским подпольем гауляйтера Кубэ или публичный расстрел ста мирных жителей Варшавы (в том числе деятелей науки и культуры) после проведенной управлением диверсий проанглийской АК операции Кучера
Брались и расстреливались без суда и следствия либо арестованные в облавах и по спискам и уже сидящие в тюрьмах, либо арестованные в городе после акции по заранее заготовленным для таких случаев спискам. Вы думаете, что если бы гестапо знало, что акция проведена советским офицером в форме капитана Вермахта, оно никого бы не расстреляло или расстреляло бы только пленных красноармейцев? Вместо всё тех же уже сидящих в окружной тюрьме украинцев?:)
Я надеюсь, кстати, что это для вас не значит, будто советских военнопленных расстреливать лучше, чем гражданских украинцев.

Кстати, поинтересуйтесь при случае, во сколько дополнительных жизней обошлась ликвидация УПА начальника штаба СА и личного друга Гитлера обергруппенфюрера Виктора Лютце, который подорвался на украинской мине 2 мая 1943 по дороге из Ковеля в Брест.

Неминуемая последующая гибель мирных жителей по варварским фашистским законам, не могла заставить партизан любых политических убеждений и национальностей отказываться от борьбы с оккупантом. Потому что эти убийства, обрекая на смерть десятки и даже сотни, вносили сбои в работу немецкой администрации и могли вывести из-под удара сотни других. А заодно и посеять страх среди немцев.

Так что вы всего лишь пытаетесь обвинить Кузнецова в том, что он хорошо (отлично) делал свою работу диверсанта на войне. Очень жестокую работу. Но он делал её не лучше и не шуже, чем бойцы УПА или АК. А отрицательные её последствия всегда были одинаковыми - казни и запугивание.