Из "Ариергарда". Юрий Литвинов * * *
От глухонемых одиночек –
ночей ослепительных снов,
на музыке сосредоточась
всевидящей музыкой слов;
от музыки – к слову, и снова
слова темнотою теснят,
но разве мне дело до слова,
когда я стихиями взят
и выброшен бурей на берег,
где музыкой снова томим,
я там оставаться намерен
до встречи с собою самим,
где вплоть до рассвета сверкает
поддельный раздумчивый свет
неправды того зазеркалья,
которого, в сущности, нет,
где солнца тускнеющий уголь –
ущербной полушкой луны,
где дни повернули на убыль
к ночам безнадёжной длины,
где звёзд круговою порукой –
молочной цепочки кольцом –
я связан и, тьмою-подругой
вколоченный заподлицо
в упрямую музыку снова
прямыми ударами звёзд…
Но разве мне дело до слова,
когда я за музыкой рос,
когда я травою распознан
и новой отмечен звездой, –
и вот уже звончатый воздух
следит во все звёзды за мной.
И это кино игровое –
искристое это вино –
я пью, содрогаясь, и крою
с эпохой себя заодно.
А голос ушедшего века,
где музыки тёмен маяк, –
всего-то забытая Мекка,
и та, говорят, не моя.
И мне б от себя откреститься
и к ней повернуться лицом –
да жаль окольцованной птице
расстаться с приросшим кольцом…
И тьмы раскалённые главы
к заутрене выльются в стих,
Но разве мне дело до славы,
а славе – до песен моих.
( Читать дальше )