мемуарная страничка

По немецким тылам.Зимнее наступление под Москвой.Декабрь 41го -январь 42го.
"Вместе с пехотными частями дивизия продвигалась на запад,очищая деревню за деревней.Части дивизии учавствовали в освобождении Рогачева и Клина,и наш 70-й кавполк первым вступил в Клин.Это было 15-го декабря.Город горел,на шоссе и на обочинах валялись трупы немецких солдат и разбитая техника.Стояли лютые морозы.Хлеб так замерзал,что его с трудом рубили клинками. В темноте слышим - на окраине деревни стучит топор.Кто рубит,зачем так поздно? Подошли и видим: старушка тяпает топором по ногам убитого и замороженного немецкого офицера.Спрашиваем "Зачем это делаешь?" - "А как же,он разграбил весь мой дом, так я к весне хоть с сапогами буду.С немецких солдат сапоги снимаются легко - голенища широкие, а вот офицерам приходится ноги отрубать.Кладем в печь, оттают кости,и их выкинем - а сапоги хорошие".Мы ничего не сказали ей : не имеющие теплого обмундирования немцы под Москвой отбирали у населения все,что можно одеть на себя.... Дивизия вела бой за освобождение деревни,расположенной вблизи старого елового леса.Выбив немцев из деревни 18-й кавполк углубился в лес,преследуя отступивших немцев, и пехотинец из Западной Украины,приняв наши передовые подразделения за немцев,решил сдаться в плен. Он шел и кричал : "Пан офицер,я не хочу служить москалям,я иду к вам служить!" .Его задержали,допросили,он признался в своем дезертирстве с поля боя. К нему применили высшую меру наказания - по решению тройки из представителей командования,прокуратуры и особого отдела его увили в глубь леса и расстреляли. Но часа через три командир 18-го кавполка пригласил меня в свою санчасть и показал раненого пехотинца,пришедшего в санчасть. Выяснилось, что это был тот самый дезертир, расстрелянный в лесу! Особистам пришлось вторично приводить приговор в исполнение.... При освобождении следующей деревни захватили немецкого пулеметчика.Этот пленный отказался отвечать на вопросы.Чудесов приказал запереть его в чулан и поставить часового.Потанцевав на морозе, немец закричал :"Гитлер капут!" и через переводчика сказал,что будет отвечать, только пустите в теплый дом! Так и стало:он расскрыл данные,нужные для ориентировки в наступлении,и его отправили в армию. В другом бою в плен взяли трех немцев-офицеров.Их допросили и,учитывая важность данных сведений,решили отправить в штаб армии,о чем и доложили по радио. Доставить пленных комиссар дивизии поручил лично комиссару бронедивизиона(в нем еще оставалось три или четыре бронемашины).Два броневика повезли пленных,но поднялась страшная метель,броневики двигаться дальше не могли,а конвоировать в пешем строю комиссар не решился - и пленных расстрелял. Вернувшись он доложил,и Левин страшно рассердился,стал угражать расстрелом за невыполнение приказа.Левин часто принимал быстрые и рискованные решения,не обдумав последствий,но был храбр и часто находился среди наступающих.Когда ему об этом говорили,он отвечал так :"Вы что думаете,я доживу до конца войны?Нет,меня покалечат или убьют".Однажды он привел с собой целую роту пехотинцев в нашу кавдивизию и настаивал,что получил пополнение. На мой вопрос командиру роты о том,что это за рота,он сказал,что они направлялись на пополнение стрелковой дивизии,но ее в этом районе не оказалось и они сутки не ели. "А воевать нам все одно где.Нас накормили и вот мы будем воевать!" Так сотня бывалых пехотинцев пополнила нашу кавдивизию. Командующий ротой лейтенант был очень дерзок.Через несколько дней с наганом в руке он смело повел свою роту в атаку и был сражен автоматной очередью....В те дни мы узнали и о гибели генерала Доватора,командира 11-го гвардейского кавкорпуса. В конце декабря в наполовину сожженной деревне были захвачены два немецких солдата и офицер,поджигавшие дома.Пленных посадили у костра,где сидели бойцы,они сидели и дрожали в своих шинелишках.Раскрыли чемодан офицера,а в нем парадный мундир с Железным крестом за Францию. Мы не обратили внимание на крестьянина,который подошел,заложив руки за спину,- в них он держал круглое березовое полено. Мы услышали только цвук сильного удара и истошный крик немца - крестьянин ударил офицера по голове так,что тот завалился на бок. Второй удар крестьянину не дали сделать наши бойцы.Крестьянин выругался и сказал,что "эти сволочи сожгли наши дома,смерть им,проклятым!". Теперь как только немцы замечали подходивших к костру с поленьями бойцов,так сразу поднимали крик "Капут!Капут!".Этих пленных не отправили в тыл:мы были далеко от штаба армии.За зверства над советскими людьми,за сожженные дома им вынесли приговор и расстреляли на виду жителей деревни. И деревень куда мы нагрядывали немцы бежали зигзагами сначало в соломенных ботах на сапогах а потом,выдернув сапоги без бот.Бежали спасаясь от пуль,но их всех настигали наши пули и укладывали на снег... Всякое бывало на войне.Продолжая рейд,мы раз ночью заглянули в дом колхозника, а он стоит посреди дома и причитает:"Срам то какой, срам ай-яй!"- и плюется. Мы спрашиваем,в чем дело, что случилось, а он в ответ: "И сказать-то совестно,один срам. Осрамился я,старик,надо было лучше смерть принять,чем такое делать." Немного успокоившись,старик рассказал,что у него на постое были два немца - офицер и его деньщик. Вбегает деньщик и кричит благим матом :"Партизанен!"- и убегает, а офицер со страху наложил круто в штаны, бежать не может."Вынул пистолет,спустил штаны и заставил меня быбирать свое г....но из штанов.Мне бы ударить чем-нибудь немца,да под рукой ничего небыло,вот и пришлось срамиться на старости лет...". На подходе к этой деревне бойцы захватили не успевший взлететь немецкий самолет.Двое немцев бежали к нему по глубокому снегу и отстреливались но их пристрелили. Скоро выяснилось что один из них и был офицер осрамивший деда.Узнав об этом дед выругался,сплюнул,и трижды перекрестился,прося прощения у Богородицы за свой грех...... " - из воспоминаний начподива 24-й кавдивизии 11-го гв.кавкорпуса старшего политрука Анатолия Премилова.