|
|
Пишет oper_1974 (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} oper_1974)@ 2013-08-11 22:05:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Немцы в Калмыкии. 1942 год.
"В Кетченерах организована банда, состоящая из 350 человек, представители которой ездили в Элисту к немецкому командованию с ходатайством принять их в их войска".
"Рано утром на второй день мы издали заметили, как в лучах солнца поблескивали соленые озера. Мотоциклы с большим трудом преодолевали километры по глубокому песку, а наш пехотный грузовичок не раз пришлось ремонтировать, хоть и ремонт требовался пустяковый.
Мы издали увидели человек 50-60 гражданских, которые работали на насыпи. Линия была однопутной, с обеих сторон тянулась песчаная насыпь. Те, кто надзирал за рабочими, при нашем появлении оторопели и не могли и слова проронить. Зато остальные рабочие с восторгом приветствовали нас. Это были семьи украинцев, пожилые люди - мужчины, женщины, которых насильственно вывезли с родины и вот уже несколько месяцев держали здесь на тяжелых работах. Многие из украинцев говорили по-немецки, нас воспринимали как освободителей" - лейтенант Юрген Шлип, командир танковой разведроты 16-й мд.
+++++++++++++++++
"В ночное время велись обстрелы противника, создавая видимость обороны. А ночами по балкам выезжали в тылы немцев. В одной из таких поездок на знаменитой "полуторке", которую оставили в стороне от дороги между Яшкулем и Красной Будкой подкрались отделением к грейдеру, по которому в это время двигалась немецкая грузовая машина. По сигналу командира она была обстреляна.
В машине была обнаружена почта, которая доставлялась в передовую часть в районе Красной Будки и уланхольского грейдера, идущего на Каспийск. Вот это трофей, настоящая удача! На рассвете возвращались в свое расположение. И вдруг из Астрахани наш разведывательный самолет АН-2, прозванный в народе "кукурузником", заметив движение машины с территории врага, приготовился к обстрелу. Тогда солдаты стали ему махать пилотками: мол, мы свои. Летчик понял, и самолет пролетел мимо.
А вот второй случай. Находясь в степи, солдаты отделения выбились из сил без еды и воды, стали глохнуть, бредить. В районе уланхольского грейдера встретили двух пешеходов, они пробирались из Кизляра в Астрахань, а в их котелках были намочены сухари и немного воды, которыми они поделились. Самым слабым солдатам стали смачивать губы ваткой, а тех, кто посильнее, направили на поиск худука. По сигналу все направились к найденному худуку в ночное время. Стали прямо касками пить воду. А на рассвете обнаружилось, что этот завалившийся худук — просто болотце. И все же оно спасло жизни бойцов" - сержант НиколаЙ Жуков,командир разведотделения.
+++++++++++++++++
В Садовом, где жили в основном русские, дело выглядело так:
"Мне шесть лет было, когда война началась. Конечно, в силу возраста я не могла понять, что это такое, и скромный быт нашего дома вряд ли чем отличался от довоенного: голод - вечный спутник ребятишек того поколения.
Немцы вошли в село Садовое - а жили мы в то время в Калмыкии - летом сорок второго. Помню, мы спрятались в подвал, когда они становились на квартиры. Не автоматов страшились, не гранат, боялись самих фашистов - ведь взрослые говорили, что они с рогами.
В скромной нашей хатенке поселились семеро немецких солдат. Видимо, статус их был невелик, потому что другие немцы жили в больших домах и по два-три человека. По соседству, в доме полицая, расположились важные чины. Они-то в основном и обижали местное население. Расстрелов, правда, не было, но последний кусок хлеба отбирали - это точно.
Нас, детишек, шестеро было, младшая, Рая еще в люльке. Бывало, напечет мама лепешек, мы сидим и слюнки глотаем, тут заявится толстомордый офицер, сграбастает все прямо из печи, мерзко так захохочет и убежит, обжигаясь хлебами.
А однажды у нас отелилась корова, но через три дня ее утащила со двора та же толстая морда, зарезали буренку фашисты и начали пировать. Остался только теленок, но чем же его кормить, коль сами с голода пухнуть начали.
Тогда один из наших постояльцев стал маму учить, кому пожаловаться. Только, говорит, меня не выдавайте. Разговаривал он по-русски плохо, но все же можно было кое-что понять. Показывал фотокарточки своих детей, и про Гитлера высказывался не очень хорошо, а когда получал паек, то обязательно давал нам шоколадку и банку консервов - таких вкусностей мы сроду не пробовали. До сих пор помню изможденное лицо этого солдата, не боялась я его совсем и даже спросила однажды: "А где же твои рога?". Он ничего не понял, а родительница пригрозила мне лозинкой."
+++++++++++++++++++++
"За спиной в 400-500 метрах невооруженный полк, штаб дивизии. Отделение не успело сменить капризные винтовки-полуавтоматы, СВП, но всем было выдано по 5 патронов, а на ручной пулемет два заряженных диска. Перед рассветом часовой курсант Бракоренко сделал выстрел, затвор винтовки заело. Я спал рядом с пулеметом. Вскочил. Он говорит: "Ползут!". Не верилось, что надо вести бой. Но я моментально поставил на пулемет диск и открыл огонь.
Куда - в темноте не вижу. Даю отдельную команду: "К бою!,Огонь!". Сам в считанные секунды выпустил весь диск. Ставлю второй, последний. Бью короткими очередями, как учили. Когда начался рассвет, вблизи окопов обнаружили убитых. Все оказались бандитами, к нашему счастью, не из регулярных войск". - Михаил Семигласов, командир отделения 1-го сводного полка 1-го АВПУ.
+++++++++++++++++++++
Вместе с тем, у немцев не все шло столь гладко. В октябре 1942 г. Элисту посетили члены Калмыцкого национального комитета Ш.Балинов и С.Балданов, прилетевшие специальным самолетом из Берлина. В своем отчете о командировке в ведомство А.Розенберга Балинов писал:
"По вопросу об отношении к советской власти, к большевистскому режиму калмыки делятся на две неравные части:
а) старое поколение, примерно, люди старше 35 лет, почти без исключения резко антибольшевистски настроено,
б) младшее поколение такой резкой вражды к советской власти не имеет, а в некоторой своей части ей даже сочувствует. Понятно, это сочувствие теперь открыто не выражается. Разумеется, есть, конечно, среди калмыков небольшой процент убежденных коммунистов, действующих активно. Они ушли с советской властью и там работают."
+++++++++++++++++++++++
Ветераны 28-й и 51-й армий отмечали для себя бои с эскадронами Долла. Вот что говорит один из наших ветеранов:
"В конце июля 1942 года мы стали подступать к Сталинграду, и воевать пришлось не только с немцами, но и с калмыками, которых баи и немцы заставляли воевать против Советской Армии. Они были прекрасные наездники, их маленькие лошадки по колено в песке, там ведь степь кругом, только так тащили сорокопятки. Стали эти калмыки здорово досаждать нам с тыла, нам нужно было вперед идти, а они не пускали.
Я очень лошадей любил и с детства умел с ними обращаться. Однажды поймал одну дикую, а начальник штаба приказал ее объездить. Я к тому времени был уже секретарем комсомольской организации роты. Как-то в разговоре с начальником штаба предложил план окружения досаждавшей нам группы калмыков, он план одобрил.
Устроили мы засаду, и перед утром появился калмыцкий обоз. Многих мы тогда поубивали, лошадей и технику отобрали. За эту операцию получил я свою первую боевую награду, медаль "За боевые заслуги".
++++++++++++++++++++++++++
Сводка о результатах рейда группы Гермашова:
"Выйдя 15 октября 1942 года из Нарын-Худука, группа к концу октября прибыла в район своих действий. По пути следования были захвачены и расстреляны староста одного из поселков и несколько полицейских, уничтожены немецкий обоз и несколько автомашин с зерном, при этом были уничтожены полтора десятка немцев. Были совершены несколько налетов в городе Элиста, в том числе на кухню и столовую штаба немецкой дивизии.
В первых числах ноября группа обнаружила немецкую разведку в составе 28 человек, приняла бой, в котором уничтожила 17 немцев. Сама группа потерь не имела. В тот же день командование немецкой дивизии направило на ее уничтожение более 300 солдат и офицеров, которые прибыли на 15 автомашинах и окружили группу. Завязался ожесточенный бой, в котором было уничтожено много солдат противника, о чем со злобой рассказывали сами немцы. Превосходство противника было десятикратным. Когда кончились боеприпасы, бойцов группы, оставшихся в живых, захватил противник. Их доставили в гестапо и после допроса расстреляли. Большинство из них, как в бою, так и на допросах, вели себя мужественно, стойко и героически."
++++++++++++++++++++++++++++
Аналогично погибли группы Коломейцева и Яковлева.
"Диверсионно-разведывательная группа С.А. Коломейцева в составе 16 бойцов, из них русских - 4 человека, калмыков 12 человек. Вооружение: автоматов - 5, винтовок - 11, револьверов - 2, патронов ко всем видам оружия - 4000, противопехотных мин - 209, взрывчатки (тол) - 38 кг. Продовольствие (сухой паек) - на 15 суток. Район действия Таван-Гашун, дополнительный район - Хундук Хагота.
По прибытии в заданный район дислокации, группа развернула боевые действия. На дороге Яшкуль-Утта она подорвала несколько автомашин с имуществом и солдатами противника. На аэродроме в Яшкуле были подорваны и сожжены пять истребителей "Мессершмит-109". После чего, преследуемая эскадроном калмыцких легионеров и подвижными отрядами немцев, в течение нескольких дней вела ожесточенные бои с преследователями. Дальнейшая судьба группы неизвестна."
++++++++++++++++++++++++++++++
Из дневника советского офицера, участвовавшего в одном из рейдов:
"27 ноября. Мы находимся в поселке Улан Туг. Здесь мы уже сталкивались с немцами. Я реквизировал теленка, двадцать кур и кое-что еще. Мы расстреляли семерых предателей Родины, среди них младший лейтенант Филиппов, лейтенант Монахов и сержант Рыбалко. Так им и надо! Мы поступим так с каждым, кто поднимет руку на свою Родину. В конце концов, я же старший офицер, заместитель командира отряда и начальник разведки. Я буду сражаться до последнего вздоха.
29 ноября. День был неудачным. Мы пошли из Улан Туга в поселок Плавинский за водой… На обратном пути мы попали на наши мины, которые сами установили (десять мин). Два человека погибли, еще двое были тяжело ранены… У нас нет хлеба, зато много мяса и каши.
7 декабря. В нашем отряде нет порядка. Командир отряда Васильев ведет себя не так, как ему следует. Он отстранил меня от должности заместителя командира отряда и начальника разведки и назначил командиром одного из подразделений. Это понижение.
14 декабря. Я отправился в Коровинский, чтобы раздобыть для себя лошадь. Там я присоединился к другому отряду для участия в операции против калмыков.
18 декабря. Мы добрались до настоящих немцев. Мы задержали двух предателей. Я лично расстрелял одного из них.
20 декабря. Немцы обнаружили нас. Наши припасы на исходе. Нас окружили, но нам с боями удалось прорваться.
21 декабря. Нас преследуют. Стычки происходят снова и снова. Я убил немецкого офицера и полицая. Мы уничтожили около пятидесяти немцев и казаков.
28 декабря. Мы движемся в направлении поселка Черный Рынок.
30 декабря. Мы прибыли в Черный Рынок и ожидаем наше начальство из Кизляра."
"В Кетченерах организована банда, состоящая из 350 человек, представители которой ездили в Элисту к немецкому командованию с ходатайством принять их в их войска".
"Рано утром на второй день мы издали заметили, как в лучах солнца поблескивали соленые озера. Мотоциклы с большим трудом преодолевали километры по глубокому песку, а наш пехотный грузовичок не раз пришлось ремонтировать, хоть и ремонт требовался пустяковый.
Мы издали увидели человек 50-60 гражданских, которые работали на насыпи. Линия была однопутной, с обеих сторон тянулась песчаная насыпь. Те, кто надзирал за рабочими, при нашем появлении оторопели и не могли и слова проронить. Зато остальные рабочие с восторгом приветствовали нас. Это были семьи украинцев, пожилые люди - мужчины, женщины, которых насильственно вывезли с родины и вот уже несколько месяцев держали здесь на тяжелых работах. Многие из украинцев говорили по-немецки, нас воспринимали как освободителей" - лейтенант Юрген Шлип, командир танковой разведроты 16-й мд.
+++++++++++++++++
"В ночное время велись обстрелы противника, создавая видимость обороны. А ночами по балкам выезжали в тылы немцев. В одной из таких поездок на знаменитой "полуторке", которую оставили в стороне от дороги между Яшкулем и Красной Будкой подкрались отделением к грейдеру, по которому в это время двигалась немецкая грузовая машина. По сигналу командира она была обстреляна.
В машине была обнаружена почта, которая доставлялась в передовую часть в районе Красной Будки и уланхольского грейдера, идущего на Каспийск. Вот это трофей, настоящая удача! На рассвете возвращались в свое расположение. И вдруг из Астрахани наш разведывательный самолет АН-2, прозванный в народе "кукурузником", заметив движение машины с территории врага, приготовился к обстрелу. Тогда солдаты стали ему махать пилотками: мол, мы свои. Летчик понял, и самолет пролетел мимо.
А вот второй случай. Находясь в степи, солдаты отделения выбились из сил без еды и воды, стали глохнуть, бредить. В районе уланхольского грейдера встретили двух пешеходов, они пробирались из Кизляра в Астрахань, а в их котелках были намочены сухари и немного воды, которыми они поделились. Самым слабым солдатам стали смачивать губы ваткой, а тех, кто посильнее, направили на поиск худука. По сигналу все направились к найденному худуку в ночное время. Стали прямо касками пить воду. А на рассвете обнаружилось, что этот завалившийся худук — просто болотце. И все же оно спасло жизни бойцов" - сержант НиколаЙ Жуков,командир разведотделения.
+++++++++++++++++
В Садовом, где жили в основном русские, дело выглядело так:
"Мне шесть лет было, когда война началась. Конечно, в силу возраста я не могла понять, что это такое, и скромный быт нашего дома вряд ли чем отличался от довоенного: голод - вечный спутник ребятишек того поколения.
Немцы вошли в село Садовое - а жили мы в то время в Калмыкии - летом сорок второго. Помню, мы спрятались в подвал, когда они становились на квартиры. Не автоматов страшились, не гранат, боялись самих фашистов - ведь взрослые говорили, что они с рогами.
В скромной нашей хатенке поселились семеро немецких солдат. Видимо, статус их был невелик, потому что другие немцы жили в больших домах и по два-три человека. По соседству, в доме полицая, расположились важные чины. Они-то в основном и обижали местное население. Расстрелов, правда, не было, но последний кусок хлеба отбирали - это точно.
Нас, детишек, шестеро было, младшая, Рая еще в люльке. Бывало, напечет мама лепешек, мы сидим и слюнки глотаем, тут заявится толстомордый офицер, сграбастает все прямо из печи, мерзко так захохочет и убежит, обжигаясь хлебами.
А однажды у нас отелилась корова, но через три дня ее утащила со двора та же толстая морда, зарезали буренку фашисты и начали пировать. Остался только теленок, но чем же его кормить, коль сами с голода пухнуть начали.
Тогда один из наших постояльцев стал маму учить, кому пожаловаться. Только, говорит, меня не выдавайте. Разговаривал он по-русски плохо, но все же можно было кое-что понять. Показывал фотокарточки своих детей, и про Гитлера высказывался не очень хорошо, а когда получал паек, то обязательно давал нам шоколадку и банку консервов - таких вкусностей мы сроду не пробовали. До сих пор помню изможденное лицо этого солдата, не боялась я его совсем и даже спросила однажды: "А где же твои рога?". Он ничего не понял, а родительница пригрозила мне лозинкой."
+++++++++++++++++++++
"За спиной в 400-500 метрах невооруженный полк, штаб дивизии. Отделение не успело сменить капризные винтовки-полуавтоматы, СВП, но всем было выдано по 5 патронов, а на ручной пулемет два заряженных диска. Перед рассветом часовой курсант Бракоренко сделал выстрел, затвор винтовки заело. Я спал рядом с пулеметом. Вскочил. Он говорит: "Ползут!". Не верилось, что надо вести бой. Но я моментально поставил на пулемет диск и открыл огонь.
Куда - в темноте не вижу. Даю отдельную команду: "К бою!,Огонь!". Сам в считанные секунды выпустил весь диск. Ставлю второй, последний. Бью короткими очередями, как учили. Когда начался рассвет, вблизи окопов обнаружили убитых. Все оказались бандитами, к нашему счастью, не из регулярных войск". - Михаил Семигласов, командир отделения 1-го сводного полка 1-го АВПУ.
+++++++++++++++++++++
Вместе с тем, у немцев не все шло столь гладко. В октябре 1942 г. Элисту посетили члены Калмыцкого национального комитета Ш.Балинов и С.Балданов, прилетевшие специальным самолетом из Берлина. В своем отчете о командировке в ведомство А.Розенберга Балинов писал:
"По вопросу об отношении к советской власти, к большевистскому режиму калмыки делятся на две неравные части:
а) старое поколение, примерно, люди старше 35 лет, почти без исключения резко антибольшевистски настроено,
б) младшее поколение такой резкой вражды к советской власти не имеет, а в некоторой своей части ей даже сочувствует. Понятно, это сочувствие теперь открыто не выражается. Разумеется, есть, конечно, среди калмыков небольшой процент убежденных коммунистов, действующих активно. Они ушли с советской властью и там работают."
+++++++++++++++++++++++
Ветераны 28-й и 51-й армий отмечали для себя бои с эскадронами Долла. Вот что говорит один из наших ветеранов:
"В конце июля 1942 года мы стали подступать к Сталинграду, и воевать пришлось не только с немцами, но и с калмыками, которых баи и немцы заставляли воевать против Советской Армии. Они были прекрасные наездники, их маленькие лошадки по колено в песке, там ведь степь кругом, только так тащили сорокопятки. Стали эти калмыки здорово досаждать нам с тыла, нам нужно было вперед идти, а они не пускали.
Я очень лошадей любил и с детства умел с ними обращаться. Однажды поймал одну дикую, а начальник штаба приказал ее объездить. Я к тому времени был уже секретарем комсомольской организации роты. Как-то в разговоре с начальником штаба предложил план окружения досаждавшей нам группы калмыков, он план одобрил.
Устроили мы засаду, и перед утром появился калмыцкий обоз. Многих мы тогда поубивали, лошадей и технику отобрали. За эту операцию получил я свою первую боевую награду, медаль "За боевые заслуги".
++++++++++++++++++++++++++
Сводка о результатах рейда группы Гермашова:
"Выйдя 15 октября 1942 года из Нарын-Худука, группа к концу октября прибыла в район своих действий. По пути следования были захвачены и расстреляны староста одного из поселков и несколько полицейских, уничтожены немецкий обоз и несколько автомашин с зерном, при этом были уничтожены полтора десятка немцев. Были совершены несколько налетов в городе Элиста, в том числе на кухню и столовую штаба немецкой дивизии.
В первых числах ноября группа обнаружила немецкую разведку в составе 28 человек, приняла бой, в котором уничтожила 17 немцев. Сама группа потерь не имела. В тот же день командование немецкой дивизии направило на ее уничтожение более 300 солдат и офицеров, которые прибыли на 15 автомашинах и окружили группу. Завязался ожесточенный бой, в котором было уничтожено много солдат противника, о чем со злобой рассказывали сами немцы. Превосходство противника было десятикратным. Когда кончились боеприпасы, бойцов группы, оставшихся в живых, захватил противник. Их доставили в гестапо и после допроса расстреляли. Большинство из них, как в бою, так и на допросах, вели себя мужественно, стойко и героически."
++++++++++++++++++++++++++++
Аналогично погибли группы Коломейцева и Яковлева.
"Диверсионно-разведывательная группа С.А. Коломейцева в составе 16 бойцов, из них русских - 4 человека, калмыков 12 человек. Вооружение: автоматов - 5, винтовок - 11, револьверов - 2, патронов ко всем видам оружия - 4000, противопехотных мин - 209, взрывчатки (тол) - 38 кг. Продовольствие (сухой паек) - на 15 суток. Район действия Таван-Гашун, дополнительный район - Хундук Хагота.
По прибытии в заданный район дислокации, группа развернула боевые действия. На дороге Яшкуль-Утта она подорвала несколько автомашин с имуществом и солдатами противника. На аэродроме в Яшкуле были подорваны и сожжены пять истребителей "Мессершмит-109". После чего, преследуемая эскадроном калмыцких легионеров и подвижными отрядами немцев, в течение нескольких дней вела ожесточенные бои с преследователями. Дальнейшая судьба группы неизвестна."
++++++++++++++++++++++++++++++
Из дневника советского офицера, участвовавшего в одном из рейдов:
"27 ноября. Мы находимся в поселке Улан Туг. Здесь мы уже сталкивались с немцами. Я реквизировал теленка, двадцать кур и кое-что еще. Мы расстреляли семерых предателей Родины, среди них младший лейтенант Филиппов, лейтенант Монахов и сержант Рыбалко. Так им и надо! Мы поступим так с каждым, кто поднимет руку на свою Родину. В конце концов, я же старший офицер, заместитель командира отряда и начальник разведки. Я буду сражаться до последнего вздоха.
29 ноября. День был неудачным. Мы пошли из Улан Туга в поселок Плавинский за водой… На обратном пути мы попали на наши мины, которые сами установили (десять мин). Два человека погибли, еще двое были тяжело ранены… У нас нет хлеба, зато много мяса и каши.
7 декабря. В нашем отряде нет порядка. Командир отряда Васильев ведет себя не так, как ему следует. Он отстранил меня от должности заместителя командира отряда и начальника разведки и назначил командиром одного из подразделений. Это понижение.
14 декабря. Я отправился в Коровинский, чтобы раздобыть для себя лошадь. Там я присоединился к другому отряду для участия в операции против калмыков.
18 декабря. Мы добрались до настоящих немцев. Мы задержали двух предателей. Я лично расстрелял одного из них.
20 декабря. Немцы обнаружили нас. Наши припасы на исходе. Нас окружили, но нам с боями удалось прорваться.
21 декабря. Нас преследуют. Стычки происходят снова и снова. Я убил немецкого офицера и полицая. Мы уничтожили около пятидесяти немцев и казаков.
28 декабря. Мы движемся в направлении поселка Черный Рынок.
30 декабря. Мы прибыли в Черный Рынок и ожидаем наше начальство из Кизляра."
