| Илья Глазунов в "Манеже" |
[07 Jun 2010|12:18am] |
Выставка посвящена 80-летию художника и представляет его новые работы в подвале Манежа, тогда как наверху, в главном выставочном помещении, проходит какое-то очередное коммерчески-торговое торжище. Выставка бесплатная, организованная картинной галереей художника, где и предлагается продолжить знакомство с творчеством И.Г.
Большую часть экспозиции составляет подборка фотографий, увеличенных до размеров картин и показывающая даже не сколько творческий путь, сколько "человеческий рост" Глазунова, выраженный через чреду великосветских знакомств.
Подробность, не знающая исключений, под стать живописной всеядности живописца - Глазунов показывает себя на этих фотографиях не только (и не столько) с королями, сколько с функционерами, причём всех мастей и этажей. Понятно зачем показаны фотографии, где Глазунов общается с Путиным и Медведевым, Матвенкой и Лужковым, но ведь история его не исключает и какого-нибудь Щёлокова и отдельного дуэта с Галиной Брежневой, например.
Не говоря уже о соседстве с Сергеем Михалковым или же, на другом снимке, с Прохановым. Тут же - семейные портреты и репортажные снимки с очередями, опоясывающими всё тот же Манеж.
( старые песни о главном )
|
|
| Моне (122) |
[07 Jun 2010|01:19am] |
Загустевает вуаль, вечер, Вера, выдался томным, прохладным и ветреным, лунным
( Вилденштейн 455 )
|
|
| Дневник читателя. Сол Беллоу "Герцог" |
[07 Jun 2010|02:54am] |
Вот что интересно: западные романы перестали восприниматься как сцены из чужой жизни. Другие проблемы стали нашими, никакой экзотики.
У отставного чикагского профессора Мозеса Герцога, от которого ушла жена к лучшему другу, две бешенные страсти - женщины, романами с которыми он измеряет своё существование, а так же интеллектуальные концепции, в которых он блуждает, точно в трёх соснах.
Белоу иронично излагает "сумму знаний, накопленных человечеством", всех этих Гобсов, Бергсонов и Кьекегоров, которые туманят сознание и портят человекам жизнь.
Что-то вроде кризиса среднего возраста, обостряющее влечение к смерти и, как правило, воспоминания. Эротоман и мачо с пеплом внутри.
Это не тонатос в чистом виде, но постоянная фиксация самораспада (возможно, и самому протагонисту невнятная), когда одной ногой не в могиле, но в воспоминаниях, в непосредственной близости от покойников.
Кризис не среднего, но зрелого возраста, когда дальше тишина и многоточие, открытый финал, наложенные на кризис просвещенческой парадигмы. Закал Америки вручную.
Мозес не зря всю свою сознательную пишет монографию о романтизме, мечтая открыть новый взгляд на предмет, но монография намертво встала и теперь пишутся только письма - причём всем подряд, без разбора, от генсека ООН до посланий бывшим любовницам.
( Лови момент )
|
|