О русской литературе
Магистральное направление русской литературы – ошибка. Умные люди, понимающие в поэзии, говорили мне, что Бродский реформировал русскую поэтическую школу, вернувшись к периоду ДО Пушкина и, начав от него отсчет, создал «свою колею».

Русская национальная литература, беспримерно великая, стала собранием национальных комплексов, никому не помогла и никого не спасла. Враги бьют русских по морде Толстым и Достоевским, под микроскопом исследуют «слезинку ребенка» и советуют для лучшего понимания истории читать «Хаджи-мурата». Так, быть может, следует вернуться к временам ДО Пушкина и начать все сначала? Отряхнуть с наших ног прах Толстого, бороду Достоевского, отложить в сторону Гоголя?

Ибо литературоцентричность русского ума мешает возрождению нации. Парадокс – ведь нации возникают из национальной литературы. У нас произошел сбой. На треснувшем дереве русской литературы 19-го века вырос роскошный гриб – литература советская. Советская литература мешает возрождению русской нации, но не производит советскую. Русская литература надломлена и не способна преодолеть советское наследие и восстановится. Получается урод – грибовидное дерево, древовидный гриб.

Господствует компромисс между литературой русской и советской, симбиоз, вроде булгаковского «Мастера и Маргариты», а через него - Пелевин и Сорокин. Советским гибридом является пытавшийся преодолеть кризис Галковский. Его «Бесконечный тупик» - «заплатка» на треснувшем дереве русской литературы. Заплатка не прижилась, «гриб» советской литературы вывести не удалось.

Следует начать все сначала. Мой взор обращается на российскую фантастику, направление слабое, но перспективное. Мейнстрим сдох и превратился в «музей русской литературы под открытым небом», в нем господствует «Татьяна Толстая» и прочие ужасы. А вот фантастика, имеющая абсолютно иные корни, тем не менее, жива.

За короткий срок рядом с мумифицированным мейнстримом возникла живая самобытная традиция, напрочь избавленная от «слезинки ребенка». Фантастика робеет перед авторитетом Стругацких, но умеет его преодолевать, советский «гриб» не смог нанести ей существенного вреда.

У российской фантастики один недостаток – нет «сверхпрорыва». Литература хорошая, масса блистательных авторов. Но своего Пушкина и Гоголя (не говоря уже о Достоевском) фантасты не породили. У фантастов сейчас времена «Державина». И это хорошо. Молодая литературная традиция способна к развитию.

Строительство новой литературной традиции на базе фантастики возможно. А, значит, и восстановление русской литературы на новой основе - взамен утраченной.