Мне было скучно, поэтому я стоял и читал список поступивших в аспирантуру студентов, когда одна из фамилий привлекла моё внимание. Я никогда не понимал смысла двойных фамилий; понимаете ли, людей так не называют. Двойные фамилии кажутся в наше время вычурными и претенциозными. Петров-Водкин и Сухов-Кобылин воспринимаются как герои алкоголических анекдотов, обитающие где-то рядом с Чапаевым и Штирлицем. Римский-Корсаков, Салтыков-Щедрин, или, ещё хлеще, Бестужев-Рюмин, — вообще не люди. Они для нас сказочные персонажи из параллельного измерения.
Девушкам, наверное, сложнее. Смена фамилии, конечно же, всегда травма. Иногда хочется донести до потомков фамилию предков. Иногда — просто не нравится фамилия мужа. Вот испанцы придумали совершенно блистательную систему для сбережения имён предков. Настоящее — полное имя испанца состоит из имён, переданных ему от родителей, дедушек и бабушек, прадедушек и прабабушек — имя заканчивается только там, где заканчивается память о предках. Красиво! Хотелось бы когда-нибудь записать своё «испанское имя» хотя бы на три-четыре поколения вглубь, но разве помним мы столько своих прадедов? Впрочем, официальные «мирские» имена испанцев разделываются с женскими фамилиями не менее безжалостно: дети всё равно получают фамилию отца.
А я завороженно перечитывал список и не мог понять, какая вообще должна быть причина, чтобы добровольно называться Е. Вагиной-Мозговой?