penguinny's Journal

Как бы на заказ nemuri_neko@lj

Как-то раз в прошлой жизни я собрал читательские темы для своих постов. Темы назвали самые различные и, в частности, nemuri_neko@lj предложил высказаться о бессмертии души (за или против, на моё усмотрение). Некоторое время я сидел над этим, набирал материал, вспоминал университетскую философию, даже начал писать, какие-то концепции, монады, Аристотель, ну и, конечно, без ложной скромности, личные заплатки на общие места. Материал вольготный, материала много, главное, чтобы мозоль на языке не вскочила. Но чем больше я об этом думал, и чем больше пробовал записать, тем меньше у меня получалось. Пересказывать краткий курс? скучно; может быть, примериться к великим мыслителям? даже смешно; без идеи масштаба платоновской соваться в этот бизнес по меньшей мере глупо, а что ещё хуже — бессмысленно. Видите ли, чем больше думаешь о бессмертии души, тем яснее становится очень простая вещь: можно влезть на трибуну и бесконечно токовать о реинкарнациях и прочем факирстве, вот только, примеряя себя к вечности, как ни крути, трудно не сопоставить масштаб и не задуматься в том духе, что кому она нафиг нужна, моя душонка, чтобы беспокоиться ещё и её бессмертии? Наброски пришлось выкинуть, вопрос оказался больше меня.

Год назад мы ходили в театр на «Розенкранца и Гильденстерна». Может быть, ветер в тот день дул попутный, или постановка была особенно удачной, но только я как-то удивительно точно для себя почувствовал, о чём эта пьеса. Легко, понимаете ли, как Шекспир, метать громы и молнии, особенно ни в кого не целясь, и поражая «великими идеями» всех и каждого. Легко любить человечество вообще, гораздо сложнее не перегрызть глотку первому встреченному ближнему. Легко восхищаться Гамлетом, с полным карманом мудроизречений и собственных цитат. А теперь отправьте Гамлета за кулисы и поставьте на сцену себя или, даже ещё лучше, вашего соседа — водопроводчика. Все мы, в сущности, неплохие парни, чего нам стоит, развлечь зрителей по полчаса каждому? Можно просто бросать монету, можно вспомнить обезьян печатающих собрание сочинений Шекспира, а когда надоест — просто слоняться с глубокомысленным видом. Всё идёт вполне по плану, кажется уже, что зрители не заметили подлога, зрителям смешно! и затея удалась. Но потом вам и водопроводчику дают понять, что по окончании спектакля вас убьют, не назло, а просто сценарий такой. Извините, чуваки, потребовалось для Большой Идеи, понимаете?

В этот момент ломается дискурс и Стоппард не был бы Стоппардом, если бы не ткнул в это пальцем. Вся аудитория, все сколько-то сотен человек в этот момент сочувствуют героям. То есть, они думают, что они кому-то там сочувствуют, а на деле трогают их только Большие Идеи, не маленькие люди. И когда вы, ну, или, ваш сосед водопроводчик (видите? я вас даже не отличаю до сих пор!), не выдерживает и сбрасывает маску, зал отвечает вам смехом. Водопроводчик больше не хочет быть актёром. Раз актёрам положено умереть, водопроводчик хочет разводной ключ и найти входную дверь, а зал заходится в хохоте, потому что пришёл сюда за зрелищем; хлебом не корми, но дай посмеяться. Никто даже и не понял, что маски сброшены, роли больше нет; настоящее отчаянье водопроводчика оказывается ещё одним из розыгрышей на потеху публики. Как можно пробить это самодовольство? О каком бессмертии души тут можно говорить?

Мы вышли из театра вечером и окунулись в самое пекло манчестерской пьяной субботы. Я смотрел на все эти бессмысленные физиономии, упивающиеся моментом, и не мог не ненавидеть всех их, сразу и вместе. Я спросил: «Как эти бездушные твари могут пить и веселиться, когда только что, четверть часа назад, Розенкранц и Гильденстерн взошли ради них на эшафот?» «Ну и кто мне пять минут назад рассказывал о трагедии маленьких людей?» — ответила мне жена: «Каждый из них и есть твой случайный маленький человек.» Стоппард улыбнулся. Я засунул руки в карманы и замолчал. Постепенно, огни и шум остались за спиной и, рука об руку, мы ушли в ночь спальных районов.