Конспирология как наука. Введение в проблему
Обычно словечко «конспирология» у нас используется как уничижительное ругательство. Обзывают им что угодно. В обиходе понимают под конспирологией широкий спектр построений, от параноидальных бредней до взглядов противоречащих установкам из телевизора.
Если корректно определить предмет конспирологии, то это наука о замыслах. Что существенно отличает конспирологию от многих иных наук и дисциплин, которые трактуют о смыслах (сущностях явлений). Нетрудно видеть, что к области конспирологии относится множество уважаемых сфер человеческой деятельности.
Типично конспирологический жанр литературы это всеми любимые детективы, шпионские романы и тому подобное.
Для военной истории конспирология основной метод анализа. Невозможно себе представить военную науку без анализа планов и замыслов противоборствующих штабов.
Любой следователь по профессии есть конспиролог, поскольку, как правило, должен обнаружить и доказать преступный умысел подозреваемого.
Главная проблема конспирологии в том, что, во-первых, масштабный и сложный замысел – допустим, политический или социальный – трудно 100% доказать (непросто даже хотя бы идентифицировать субъект замысла-умысла). А, во-вторых, замыслы (планы) видоизменяются по ходу воплощения в реальность (в результате столкновения с реальностью). Отсюда мы понимаем, что конспирология не может претендовать на абсолютное знание [1], но лишь правдоподобность картины. Кстати, на практике это обычная вещь, подобным занимается любой уголовный суд.
То были всё тривиальные вещи. Как видим, в занятиях конспирологией нет ничего постыдного. Однако чтобы конспирология могла претендовать на звание науки, она должна предложить свой критерий истинности. Недавно мне пришла следующая формулировка.
Конспирологическая версия считается наиболее правдоподобной, если альтернативные версии или неконспирологические объяснения некого явления оказываются более сложными или абсурдными (безумными).
Разумеется, для корректности необходимо ввести критерий «сложности» или «абсурдности». Но это уже технические подробности [2]. И дело не только в том, что на практике с этим мало непреодолимых проблем. Выбор критерия «сложности» или «абсурдности» уже способен многое сказать о конспирологе или его оппоненте.
[1] – Вполне очевидно, что конспирология не может определить замыслы субъекта точнее, чем он сам их сознаёт. А субъект вовсе не обязан иметь 100% непротиворечивый и реалистичный план «заговора». То есть у конспирологии имеется естественный предел определенности, зависящий от неопределенности замыслов собственно субъекта.
[2] – На разных критериях можно строить разные конспирологические системы. Математики оценят открывающиеся возможности.