|
[26 Nov 2004|01:25pm] |
- Книгу пишешь? - спросил Натаниэль, заглядывая через плечо.
Чарльз Дарвин кивнул.
- Да. Я уже и название придумал! - сказал он.
- И какое название? - спросил Натаниэль.
- "Что естественно, то не стыдно". - ответил Дарвин.
Натаниэль взял со стола пачку исписанных листов, перелистал.
- И о чём же тут? - спросил он. - Это что-то типа путевых заметок или что-то философское?
- Нет, - ответил Дарвин, - это что-то типа эволюции. Новое слово в науке. Я обнаружил силу, движущую живое в развитии. Опроверг Ламарка.
Сатана насторожился.
- И что это за сила? - спросил он.
- Любовь! - воскликнул Дарвин. - Любовь заставляет виды меняться, менять друг друга, возникать и исчезать.
- Любовь?! - изумился Натаниэль. - Как может чем-то двигать любовь? Разве волк из любви ест зайца?
- Ну разумеется! - сказал Дарвин. - Если бы волк не любил зайца - разве тратил бы он столько времени, чтобы встретиться с ним?
Натаниэль поражённо молчал и смотрел на Дарвина, выпучив глаза.
- Или вот... - Дарвин перелистал собственное произведение. - Смотри. Обезьяны так любили друг друга, что решили избавиться от шерсти и хвоста. Чтобы ничего не мешало их любви. В общем, стали людьми.
- А потом расслабились... - сказал Натаниэль. - И перестали любить. Ты что! Жизнь - это страдание, ненависть и борьба! Как же Бытие, 3:15?
- "Вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее"? - сказал Дарвин. - Ну ты не считаешься. А ты вспомни 2:24.
Сатана посмотрел на часы.
- Сейчас 13:34.
- Я про Бытие. - сказал Дарвин. - "Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть".
- Ты меня в споре победить пытаешься? - сказал Натаниэль. - Ты подумай, кто я - и кто ты.
- Я уже подумал. - сказал Дарвин. - Ты - тот, кто лишён любви. А у меня её много - вон, почти двести страниц. И ещё иллюстрации будут.
Сатана хмыкнул.
- Или кстати, 13:34, у Иоанна... - сказал Дарвин задумчиво.
- Всё, всё, я понял. - сказал Сатана. - Но поверь мне, я при этом присутствовал. Движущая сила живого - это не любовь.
- Ну это пока только теория... - сказал Дарвин. - Я её наверное ещё немного переделаю. И знаешь - что я подумал?
- Что? - спросил Сатана.
- По-моему академическая наука пока не готова к такой идее. Я думал начать с популяризации...
- Это всяческие брошюрки и публичные лекции? - уточнил Сатана. - С продажей чая по полпенни и показом картинок?
- Ну да, - покивал Дарвин, - я думаю, может - добавить музыки и танцев? Чтобы было нагляднее. Сперва я чуть-чуть рассказываю, потом вступает хор, потом я снова рассказываю, снова хор, полуголые девицы танцуют в перьях... Представь афишу - "Чарльз Дарвин и его Галапагосские Вьюрочки!"...
|
|
|
[26 Nov 2004|02:06pm] |
- Привет! - сказал Натаниэль дружелюбно.
Атлас обалдело уставился на него.
- Слушай, ты тут неба не видел? - сказал он, - Большая такая штуковина, куда деться могла...
- Вон оно! - сказал Натаниэль, показывая пальцем вверх.
Атлас вздёрнул голову, потом разочарованно вздохнул и уставился в землю.
- Да нет, это не то. Оно хрустальное, понимаешь... тяжёлое... - сказал он. - Куда деться могло?.. Ну ведь только что же тут было!
- Его никогда и не было. - сказал Натаниэль. Он сорвал с ближайшего дерева яблоко и начал жевать.
- Да ладно, - сказал Атлас, подумав. - Было, было. Ты так не шути. Вон, видишь? Я там стоял. А оно, значит, сверху...
- Его уже двадцать три минуты, как никогда не было. - сказал Натаниэль. - Точнее, двадцать четыре.
- То есть? - сказал Атлас, подумав ещё немного. Кожа на его лбу собралась в монументальные складки.
- Ну оно как бы было. Но теперь его никогда не было. В этом всё дело, понимаешь? - объяснил Натаниэль. - А после того, как стало так, что его никогда не было, оно, разумеется, исчезло. Потому что не могло же оно возникнуть ниоткуда?
Атлас подумал ещё.
- Это бюрократия. - объяснил Натаниэль. - Его просто упразднили. Списали.
- Кто? - спросил Атлас.
- Да уж известно Кто... - вздохнул Натаниэль. Он сорвал ещё яблоко.
- Положи фрукт. - сказал Атлас. - Так я что, безработный теперь?
- Ну некоторым образом да. - сказал Натаниэль.
- Тогда ешь... - сказал Атлас. - И что мне теперь делать? Это была моя лучшая работа.
- Но тебе ведь не платили, и выходных у тебя не было! - сказал Натаниэль.
- Ну и что? - сказал Атлас. - Зато я по-настоящему умел держать небо. Никто больше не умел, даже Геракл. Я проверял... А теперь его нет, а вместо него вот это... - он презрительно махнул рукой. - Кому сдалось такое небо, которое никто не держит?
- Мне-то откуда знать? - сказал Натаниэль. - Мне оно вообще никак не сдалось, будь оно хоть розовым с прозеленью.
- Нет, как такое может быть! - воскликнул Атлас. - Только что я каждую секунду самим фактом своего существования спасал мир, жизнь на этой планете, возможность свободно дышать полной грудью для каждого создания...
- Гипотетическую. - вставил Натаниэль.
- И вот я уже никому не нужен. Как ветеран труда.
- Боюсь, что не совсем так. - сказал Натаниэль. - Вообще-то, я думаю, для людей ты будешь чем-то вроде бездельника.
- Как это?! - взревел Атлас. - Я, стоя на месте, делал больше, чем каждый из них!
- Ну ведь неба-то никогда и не было. - сказал Натаниэль. - Для людей парень, который держал небо, которого никогда и не было, некоторым образом ничем и не занимался. Это называется "синекура".
- Какая кура?! - воскликнул Атлас. - Что мне теперь делать-то!
- Ну я не знаю... - протянул Натаниэль. - Можешь стать губернатором Филистии. Можешь стать священником. Или охотником. На слонов. Целый мир возможностей.
|
|