"Белая гвардия" МХТ Табакова
Бесформенная, вялотекущая пустота. Режиссер Женовач потрафил художественному руководителю. Нужно было что-то сильно «про человека», показать типа традицию МХАТ и желательно с критикой антисемитизма. Имеет ли это все хоть какое-то отношение к Булгакову? Дурацкий вопрос. Зачем режиссеру такие траблы на голову? Задача была задействовать много намелькавших по ящику «звезд». Нужно было взболтать из Булгакова и пива «Толстяк» сериальное мыло про якобы отношения между людьми.
Метафора Боровского наклонить сцену под палубу тонущего «Титаника» стреляет по самым тупым мозгам максимум первые 15 минут. И затем долго-долго мешает зрителю воспринимать «реализм» происходящего, а актерам элементарно передвигаться по площадке. Основной конфликт действия – борьба актеров с наклонной плоскостью.
Все.
Монархист Турбин из Хабенского никакой. Николка (студент Жидков) – полное отсутствие всего. Елена, которая должна была бы явить нам хотя бы тему выбора между супружеским долгом и любовником – скучает. Тальберг – заведомо мерзавец с проплешиной. (Зачем Елена, вообще, связалась с ним когда-то?) Шервинский – еще больше его похож на крысу. (Трудно было бы ожидать от актера Анатолия Белого галантности и бархатистости Ланового, но желание хоть мог бы изобразить. А если педик – то где профессионализм?)
Смотрите, как готовится появление Лариосика: Семчев спиной к зрителям, бочком (про органику этого дела я умалчиваю) пятится почти до середины сцены и когда говорится, что вот, дескать, пришел Лариосик резко делает разворот в фас на смеховую реакцию зала. Что можно играть дальше? У Булгакова в лихую годину появился подросток, ребенок почти. У всех сердце сжалось.
А тут - страдающий от ожирения пенсионер. Тоже жалко, конечно. Но ситуация выворачивается наизнанку. Все взрослые превращаются в Лариосиков. А самого этого Лариосища, этого матерого пропойцу тошнит от неумелого тинейжерского поцелуя Шервинского и Елены. «-Ты где был? - Пиво пил». Ощущение перевертыша усиливается при появлении русака Хлевинского в образе гетмана Украины, а в качестве генерала и майора немецкой армии – двух евреев Жолобова и Тополянского. Понятно, что они не фашистов должны изобразить. И при кайзере в германской армии служило много лиц еврейской национальности,… но уж не в генералах.
Слышу интонацию О.П.: - Мы ведь играем не про какую-то там абстрактную белую гвардию и немцев с большевиками, мы играем про себя!
И это я слышал много раз. Теперь вижу сцену (совсем отсутствующую в пьесе Булгакова), в которой петлюровские хохлы угрохали мальчишку еврея, играясь. И понимаю, что Галаньба, сотник-петлюровец, (студент Колесников) не только здорово говорит по-украински в отличие от сотоварищи, но и понимает реально как это «сладко» опустить человека другой национальности. Есть у него такой кураж и эмоциональный опыт, значит. (Аффективная память по Станиславскому). А у Сергея Медведева (тоже студента), пытающегося нам изобразить предсмертный ужас перед «украинским фашизмом» – таки отсутствует всякое понятие о загнанном в большом Городе юноше-еврее, боящемся своей тени. Ну, нетути у него таких понятий, даже абстрактно. Поэтому, сцена, мягко выражаясь, получается несбалансированной, а грубо сказать – просто фальшивой.
И только одно светлое впечатление от всего этого студенчества – народный артист РФ Владимир Кашпур в роли Федора, камер-лакея у гетмана. Сыграл разочарование, презрение и бессилие пред посредственностью своих недавних господ и кумиров.
Просто, но смачно. Вот, верю, что про себя сыграл.
В антракте билетерши бегали за толпами зрителей, уходящих со спектакля, допытываясь, что же не понравилось. Конечно, Табакову невдомек, что зрителям надо занять чем-то руки. Ведь по привычке, когда по ящику реклама пива или сериал про ментов начинаются – хватаешься рефлекторно за пульт, переключиться на другое что-нибудь.
Зачем мозги засорять?