R_L

12:44am: Хозяйке на заметку: хроники идиота
Если у вас тоже все время с торца кухонного стола падает компьютерная мышь и бьется до смерти о плиточный пол красивого серо-синего цвета, то вы можете, не покупать новую мышь, не покупать еще одну мышь, после того, как убется первая - и даже не покупать третью, после того, как убьется вторая. Вы можете просто обмотать провод первой же мыши вокруг своего портативного компьютера, так, чтобы его остаток не позволял мыши при падении достичь плиточного пола красивого серо-синего цвета, а позволял лишь висеть, помахивая хвостиком и качаться тихонько, как фашист на осине.
И тогда вас никто не назовет идиотом, чего и нам желаем.
Спасибо за внимание.

1:00am: Повышая связность и борясь с рейтингами
Повышу-ка я связность, поборюсь-ка с рейтингами!
(Via fdsdsf@lj via gfoisadu@lj via asfnvxc@lj via iuv@lj via oiahfds@lj via dlsl@lj via lkgbzdsg@lj via kjfvngfszd@lj via cxvnli@lj via kjzgdv@lj via kjfcxzhj@lj via jj@lj via ajduyhgfcd@lj via dxzfjljfdsf@lj via rzXgdg@lj via xzllfdslkf@lj via lxzduhbmdsfcb@lj via ZXdczgtd@lj via zzzzzzzzzzzzzz@lj via szlfdaldasld@lj via ajsajajajajaj@lj via riuasfdasd@lj via pppppppppa@lj via galdsa@lj )

P.S. Эта запись означает вот что: смешны и те, кто, думая про "рейтинги", не ставит ссылок на источники, и те, кто, думая про "рейтинги", в этом усердствует.
Поступайте по совести, друзья!

12:10pm: Сон
Был во сне в Америке. Там все ступеньки, ступеньки, на ступеньках собаки-таксы играются целый день, за ступеньками - озеро, а за ним - университет.
И все говорят по-русски.
В холле сидит Катя. Я ее обидел, и она со мной не разговаривает. Какая Катя? А вот Катя и все.
Но вообще я сюда не для того приехал. Тут будет конференция про зеркальность. Все собрались в холле, идет Л.И. несет шубу в футляре. У меня, кстати, тоже туфли в руках. Пока мешкал, все куда-то делись.
Оказывается, я тут уже был, так что нашел аудиторию. Вхожу, там уже открывают. Все сидят вокруг длинного стола, незнакомые. Туфли ставлю под стол, протискиваюсь, заглядываю к соседке в программу. Первый доклад - про зеркальность в двадцатом веке, три докладчика, по очереди.
Встает первый, бубнит что-то минуты три, садится. Я понял, что не разобрал ни слова, хотя и по-русски. Второй встает. Он, вроде, муж моей соседки, чья программка. Там в программке так и написано рядом с именем от руки: "мой муж!" (забыть боялась, наверное).
Муж еще хуже бубнит, к тому же курит сигару. Вот прогрессивная Америка! Я тоже хочу закурить, но у меня нет пепельницы. Между тем, муж отговорил уже, и третий доклад, вроде, тоже пролетел, видимо, секунды за три. Объявляется следующий номер: "Современную люксембургскую прозу читают современные люксембургские прозаики". Выходит женщина непонятных лет. Вроде, молодая, а как повернется - вроде и старая. Волосы прямые и крашены в снег. Она говорит по-люксембургски, а деваха рядом переводит, не забывая улыбаться (Америка все же) на русский. Женщина так говорит:
- Я - люксембургский налоговый инспектор четвертой категории. Мне очень приятно представить вам курируемых мной современных люксембургских прозаиков, пишущих по-русски, Инну Колбасную и Вадима Прохорова. Совокупный доход Инны и Вадима составляет около ста шестидесяти франков в час. Люксембургские законы предписывают рассчитывать заработок именно в час, с тем, чтобы из заработка удобнее было вычитать почасовой налог. Почасовой налог в Люксембурге составляет 38% плюс еще 23%, итого 61% от почасового дохода.
- Ничего себе, - говорю, - проза в Люксембурге.
Все смеются. Выходят Инна Колбасная и Вадим Прохоров. Они написали прозу, которую надо читать на два голоса, такие диалоги. Сперва читает Инна: реплики ей подает по книжке какая-то девушка с квадратным выражением лица, а Инна свои реплики говорит по памяти, причем на бумажке записывает ключевые слова и сложно их подчеркивает, стрелочки рисует, чтобы потом не сбиться. Уважаю, - думаю я, - хотя о чем проза, непонятно. Потом начинает читать Вадим Прохоров. Ему ответные реплики подает голос из люка. Ну, люк на полу там, вроде как на танке, он приоткрывается, и оттуда реплики доносятся. Кончается все тем, что отец помер, закашлявшись, а сын тоже погиб, оказавшись фашистом. Голос из люка говорит: "Но до Урала дошел!".
Рядом лежит книжка еще одного современного люксембургского прозаика. Она называется «"День" "ОпREACHнега"» и, судя по просмотру de visu, состоит исключительно из идиотских каламбуров.