: Сон
А приснилось мне это сегодня, что будто приезжаем мы в отдельно стоящий центр разнообразной культуры.
Этот центр - что-то вроде сиднейского оперного театра, только поменьше и в Псковской губернии.
Я смутно помню, что уже был тут когда-то (в другом сне?), что тут проживал один священнослужитель, что я был у него в гостях, удивляясь избытку жилплощади (на втором этаже, вспоминаю я, был конференц-зал мест на пятьсот). Теперь там, где я пил чай с (покойным?) священнослужителем, сидит оргкомитет какой-то странной конференции. Это все сплошь полные женщины с простыми русскими лицами и пышными прическами, а также мужчины с еще более простыми и русскими лицами в темных костюмах и галстуках.
Они мне как-то странно рады: заходите, говорят, тут самовар у нас, сушки, раздевайтесь, пожалуйста.
От неожиданности я принимаю это предложение слишком буквально и оказываюсь в боксерских трусах и футболке.
На футболке слева внизу изображен некий логотип и написано: "УРАЛЬСКИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК - БЕЗ БУКВЫ þ!"
Насчет буквы я успеваю сообразить, что это, скорее всего, пресловутое "га" Тредиаковского (выходит, я все пропустил, и в промежутке между моим нынешним и предыдущим визитами в этот центр возник уральский русский язык с буквой þ), но меня больше беспокоит несоответствие моего наряда обществу, хотя люди с простыми русскими лицами внешне никак не выказывают неудовольствия.
Я выхожу из покоев (покойного?) священнослужителя и иду налево, где, по моим воспоминаниям, раньше была домашняя церковь. Я надеюсь, что в ней нет службы, и я смогу надеть брюки, которые держу в руках.
Однако там нету теперь и следа церкви. Вместо того - огромный магазин, где продают мобильные телефоны, причем посетителей нету вообще, но зато имеется куча симпатичных продавцов обоего полу с простыми русскими лицами: они ездят туда и сюда на роликовых коньках. Телефоны все - на стендах, под стеклом.
Цены кусаются, отмечаю я про себя, выхожу из магазина и надеваю штаны прямо в коридоре.
Затем я перемещаюсь в другое крыло здания (по дороге вижу бассейн, наполненный публикой с простыми русскими лицами).
Навстречу мне выходит мой соавтор с простым русским лицом, он держит в одной руке вилку с наколотым на нее грибом (а в другой - ничего не держит) и говорит: "А неплохо они тут устроились!"
Тут я понимаю, что у меня, наверное, тоже простое русское лицо.
А приснилось мне это сегодня, что будто приезжаем мы в отдельно стоящий центр разнообразной культуры.
Этот центр - что-то вроде сиднейского оперного театра, только поменьше и в Псковской губернии.
Я смутно помню, что уже был тут когда-то (в другом сне?), что тут проживал один священнослужитель, что я был у него в гостях, удивляясь избытку жилплощади (на втором этаже, вспоминаю я, был конференц-зал мест на пятьсот). Теперь там, где я пил чай с (покойным?) священнослужителем, сидит оргкомитет какой-то странной конференции. Это все сплошь полные женщины с простыми русскими лицами и пышными прическами, а также мужчины с еще более простыми и русскими лицами в темных костюмах и галстуках.
Они мне как-то странно рады: заходите, говорят, тут самовар у нас, сушки, раздевайтесь, пожалуйста.
От неожиданности я принимаю это предложение слишком буквально и оказываюсь в боксерских трусах и футболке.
На футболке слева внизу изображен некий логотип и написано: "УРАЛЬСКИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК - БЕЗ БУКВЫ þ!"
Насчет буквы я успеваю сообразить, что это, скорее всего, пресловутое "га" Тредиаковского (выходит, я все пропустил, и в промежутке между моим нынешним и предыдущим визитами в этот центр возник уральский русский язык с буквой þ), но меня больше беспокоит несоответствие моего наряда обществу, хотя люди с простыми русскими лицами внешне никак не выказывают неудовольствия.
Я выхожу из покоев (покойного?) священнослужителя и иду налево, где, по моим воспоминаниям, раньше была домашняя церковь. Я надеюсь, что в ней нет службы, и я смогу надеть брюки, которые держу в руках.
Однако там нету теперь и следа церкви. Вместо того - огромный магазин, где продают мобильные телефоны, причем посетителей нету вообще, но зато имеется куча симпатичных продавцов обоего полу с простыми русскими лицами: они ездят туда и сюда на роликовых коньках. Телефоны все - на стендах, под стеклом.
Цены кусаются, отмечаю я про себя, выхожу из магазина и надеваю штаны прямо в коридоре.
Затем я перемещаюсь в другое крыло здания (по дороге вижу бассейн, наполненный публикой с простыми русскими лицами).
Навстречу мне выходит мой соавтор с простым русским лицом, он держит в одной руке вилку с наколотым на нее грибом (а в другой - ничего не держит) и говорит: "А неплохо они тут устроились!"
Тут я понимаю, что у меня, наверное, тоже простое русское лицо.