: Серпуховские-17
Эта девчонка, она сама не из Серпухова. Она сама из-под Серпухова, из деревни. Но всю жизнь в Серпухове жила. Так что можно считать - из Серпухова тоже.
А это потому что ее родители от нее отказались.
А они от нее отказались не по пьянству или уголовной статье, а вот по какой причине: она, девчонка эта, заговорила, как люди, в полтора года, но при этом на неизвестном языке. Веришь, нет? - не разберешь ничего.
Вроде, по-русски все понимает, даже на вопросы отвечает, а язык непонятный: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Ну, родители и отвезли ее в Серпухов, стали показывать там психическим докторам. Доктора тоже ничего не понимают. Вроде, ребенок уже большой, в горшок писает, говорит бойко, осмысленно, руками машет, глазами двигает - все рефлексы на месте.
А на каком языке ребенок разговаривает, непонятно: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Тут доцента одного из пединститута, Машкин его фамилия была, привлекли. Он известный полиглот был, даже и сперанто знал. Доцент послушал-послушал, руками всплеснул, лоб клетчатым платком вытер и говорит:
- Ах, батюшки, да это же не больше не меньше, как древний греческий! Вот так феномен среди бела дня. Жаль, что я сам этот сладкозвучный язык не понимаю.
Вот тут гады-родители от этой девчонки и отказались. "Зачем нам, - говорят, - в деревне такой греческий феномен? Мы люди простые". Оформили бумаги и уехали домой, а девчонку оставили в Серпухове.
Стала она в детском доме жить. В школу ходит со всеми, но успевает слабо. Вроде, и читать научилась, но отвечает только по-древнегречески: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос. И пишет закорюками какими-то. А во всем Серпухове, после того, как Машкин однажды на майские до смерти в Оке утонул нетрезвый, ни одного человека не осталось, чтобы это дело не то чтоб прочитать - хотя бы оценить по заслугам.
Короче, так и жила в детдоме до зрелости. А как аттестат выдали, взяла паспорт, поехала в Москву, пошла там в университет и нашла одну дряхлую старушку, которая тоже по-древнегречески говорить может. Не знаю уж, что она той старушке рассказала, но только, Серега говорил, ее тремя самолетами в Англию вывезли.
Живет теперь, как сыр за пазухой, работает в каком-то музее. Ей там библиотекари из сейфов древние бумажки носят, а она недостающие места на них пишет: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Собаку завела себе, машину. И по-английски научилась, кстати.
Ну, пьет, конечно.
Эта девчонка, она сама не из Серпухова. Она сама из-под Серпухова, из деревни. Но всю жизнь в Серпухове жила. Так что можно считать - из Серпухова тоже.
А это потому что ее родители от нее отказались.
А они от нее отказались не по пьянству или уголовной статье, а вот по какой причине: она, девчонка эта, заговорила, как люди, в полтора года, но при этом на неизвестном языке. Веришь, нет? - не разберешь ничего.
Вроде, по-русски все понимает, даже на вопросы отвечает, а язык непонятный: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Ну, родители и отвезли ее в Серпухов, стали показывать там психическим докторам. Доктора тоже ничего не понимают. Вроде, ребенок уже большой, в горшок писает, говорит бойко, осмысленно, руками машет, глазами двигает - все рефлексы на месте.
А на каком языке ребенок разговаривает, непонятно: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Тут доцента одного из пединститута, Машкин его фамилия была, привлекли. Он известный полиглот был, даже и сперанто знал. Доцент послушал-послушал, руками всплеснул, лоб клетчатым платком вытер и говорит:
- Ах, батюшки, да это же не больше не меньше, как древний греческий! Вот так феномен среди бела дня. Жаль, что я сам этот сладкозвучный язык не понимаю.
Вот тут гады-родители от этой девчонки и отказались. "Зачем нам, - говорят, - в деревне такой греческий феномен? Мы люди простые". Оформили бумаги и уехали домой, а девчонку оставили в Серпухове.
Стала она в детском доме жить. В школу ходит со всеми, но успевает слабо. Вроде, и читать научилась, но отвечает только по-древнегречески: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос. И пишет закорюками какими-то. А во всем Серпухове, после того, как Машкин однажды на майские до смерти в Оке утонул нетрезвый, ни одного человека не осталось, чтобы это дело не то чтоб прочитать - хотя бы оценить по заслугам.
Короче, так и жила в детдоме до зрелости. А как аттестат выдали, взяла паспорт, поехала в Москву, пошла там в университет и нашла одну дряхлую старушку, которая тоже по-древнегречески говорить может. Не знаю уж, что она той старушке рассказала, но только, Серега говорил, ее тремя самолетами в Англию вывезли.
Живет теперь, как сыр за пазухой, работает в каком-то музее. Ей там библиотекари из сейфов древние бумажки носят, а она недостающие места на них пишет: вар-вар-бар-бар-тебе-тон-дос.
Собаку завела себе, машину. И по-английски научилась, кстати.
Ну, пьет, конечно.
