: Пелевин отдыхает
Оказывается, было время, когда люди верили, что занятия литературоведением могут принести практическую пользу. Слава летних школ, математические занятия лотмановских студентов, пытавшихся подойти к художественному тексту с точки зрения статистики, и прочая околотартуская междисциплинарная игра в бисер – все это к началу 70-х годов стало поводом к тому, чтобы на тартуских филологов обратили внимание математики и техники.
Момент тогда был необычайно подходящий – спор Советского Союза с США за первенство в космосе. Да тут еще американцы возьми да и высади первых людей на Луну. Партийные власти решили обскакать американцев, силами роботов создав на Луне, ни много ни мало, поселки для последующего проживания в них людей. А кафедра кибернетики Авиационного института (из которого Егоров в свое время окончательно ушел в литературоведение) получила от ЦК грандиозное задание с баснословным финансированием – на создание целых бригад роботов. Казалось бы – при чем здесь литература? Ан нет, завкафедрой кибернетики Михаил Игнатьев решил, что к разработке необходимо привлечь гуманитариев.
«Он сразу понял, что это будут не отдельные роботы, а целая орава с иерархией: начальники, подчиненные, бригадиры. Между ними будут какие-то связи, разговоры, конфликты – для создания всего этого надо использовать сюжеты художественных произведений», – ностальгически рассказывал лектор. Так Егоров и Лотман стали заниматься сегментацией сюжетов Тургенева, Гончарова, Достоевского, индексированием их для компьютера, созданием целых партитур, подобных музыкальным, на литературном материале. Около трех лет продолжалась плодотворная работа, появились первые публикации в печати, но затем с проверкой нагрянул проректор Авиационного института с характерной фамилией Жданов, который почему-то не смог уловить связи роботологии с кафедрой русской литературы, и работа была прекращена. Так не состоялась наука под названием артоника (от лат. ars – искусство), которая позволила бы использовать категории искусства для технических целей. Безумная была эпоха… К которой немного удалось прикоснуться и присутствовавшим. Пусть и в таком… вторичном виде.
(Олеся Труворова."Борис Егоров: как тартуских филологов не пустили на Луну")
Ага.
Потом эти самые роботы рапортуют на Землю: поселок готов, ждем дорогих гостей, бабло пожаловать.
Прилетают такие советские космонавты на Луну, а там - здрасьте, тетя Мотя - ни черта не построено, три потрепанных робота с умудренным видом сидят в кратере, потребляют чай с ромом и спорят в креслах-качалках: есть Бог или наоборот опять нету.
Остальные роботы - кто на Марс свалил освобождать кого-то, кто мотает срок за убийство, кто дрыхнет в тенечке.
Оказывается, было время, когда люди верили, что занятия литературоведением могут принести практическую пользу. Слава летних школ, математические занятия лотмановских студентов, пытавшихся подойти к художественному тексту с точки зрения статистики, и прочая околотартуская междисциплинарная игра в бисер – все это к началу 70-х годов стало поводом к тому, чтобы на тартуских филологов обратили внимание математики и техники.
Момент тогда был необычайно подходящий – спор Советского Союза с США за первенство в космосе. Да тут еще американцы возьми да и высади первых людей на Луну. Партийные власти решили обскакать американцев, силами роботов создав на Луне, ни много ни мало, поселки для последующего проживания в них людей. А кафедра кибернетики Авиационного института (из которого Егоров в свое время окончательно ушел в литературоведение) получила от ЦК грандиозное задание с баснословным финансированием – на создание целых бригад роботов. Казалось бы – при чем здесь литература? Ан нет, завкафедрой кибернетики Михаил Игнатьев решил, что к разработке необходимо привлечь гуманитариев.
«Он сразу понял, что это будут не отдельные роботы, а целая орава с иерархией: начальники, подчиненные, бригадиры. Между ними будут какие-то связи, разговоры, конфликты – для создания всего этого надо использовать сюжеты художественных произведений», – ностальгически рассказывал лектор. Так Егоров и Лотман стали заниматься сегментацией сюжетов Тургенева, Гончарова, Достоевского, индексированием их для компьютера, созданием целых партитур, подобных музыкальным, на литературном материале. Около трех лет продолжалась плодотворная работа, появились первые публикации в печати, но затем с проверкой нагрянул проректор Авиационного института с характерной фамилией Жданов, который почему-то не смог уловить связи роботологии с кафедрой русской литературы, и работа была прекращена. Так не состоялась наука под названием артоника (от лат. ars – искусство), которая позволила бы использовать категории искусства для технических целей. Безумная была эпоха… К которой немного удалось прикоснуться и присутствовавшим. Пусть и в таком… вторичном виде.
(Олеся Труворова."Борис Егоров: как тартуских филологов не пустили на Луну")
Ага.
Потом эти самые роботы рапортуют на Землю: поселок готов, ждем дорогих гостей, бабло пожаловать.
Прилетают такие советские космонавты на Луну, а там - здрасьте, тетя Мотя - ни черта не построено, три потрепанных робота с умудренным видом сидят в кратере, потребляют чай с ромом и спорят в креслах-качалках: есть Бог или наоборот опять нету.
Остальные роботы - кто на Марс свалил освобождать кого-то, кто мотает срок за убийство, кто дрыхнет в тенечке.
25 (55.6%)