: ***
Вообще грустно наблюдать за картиной энтропии, осознавая себя ее мазком.
Сегодня в студкафе в бывшем профессорском зале было так: там сидели люди, числом окола ста, и вдумчиво играли в покер за отдельными столиками.
Очень сильно почему-то при этом пахло, и мы даже решили, что это такой специальный покерный запах, но ниже этажом обнаружили аутентичный источник: одного бомжа сотрудники заведения словесно выпроваживали, избегая прямых контактов, а другой, бедолага, терся в предбаннике, собираясь, наоборот, войти. Мозг его, очевидно, не в состоянии был отменить программы "вход", хотя глаза, возможно, фиксировали перепрограммирование его товарища. И я подумал, что многие люди, которых мы наблюдаем в их текстовой деятельности, подобны двум этим персонажам. Пахнут, но свернуть с избранного пути не могут.
Приношу извинения почтенным покеристам, заподозренным нами в мальодоре.
Немногочисленные читатели, знающие контекст, легко восстановят опущенное заглавие этой записи: собственное имя, наречие степени совершения действия и нецензурный глагол, означающий уподобление человека неодушевленному и продолговатому объекту.
Плюс обособленное приложение "бедолага", употребленное в этой записи вторично.
Вообще грустно наблюдать за картиной энтропии, осознавая себя ее мазком.
Сегодня в студкафе в бывшем профессорском зале было так: там сидели люди, числом окола ста, и вдумчиво играли в покер за отдельными столиками.
Очень сильно почему-то при этом пахло, и мы даже решили, что это такой специальный покерный запах, но ниже этажом обнаружили аутентичный источник: одного бомжа сотрудники заведения словесно выпроваживали, избегая прямых контактов, а другой, бедолага, терся в предбаннике, собираясь, наоборот, войти. Мозг его, очевидно, не в состоянии был отменить программы "вход", хотя глаза, возможно, фиксировали перепрограммирование его товарища. И я подумал, что многие люди, которых мы наблюдаем в их текстовой деятельности, подобны двум этим персонажам. Пахнут, но свернуть с избранного пути не могут.
Приношу извинения почтенным покеристам, заподозренным нами в мальодоре.
Немногочисленные читатели, знающие контекст, легко восстановят опущенное заглавие этой записи: собственное имя, наречие степени совершения действия и нецензурный глагол, означающий уподобление человека неодушевленному и продолговатому объекту.
Плюс обособленное приложение "бедолага", употребленное в этой записи вторично.
