К предыдущему
За пять лет до описываемых событий прогрессивное человечество отмечало 40-летие окончания войны.
По такому поводу 9 мая того самого года мы с В.Г.Б. расположились у одних девушек в комнате выпить водки.
В той комнате был телевизор. По телевизору показывали поэтический вечер про войну. Поэты-фронтовики выступали, седые, но еще живые.
Мы закусывали яблоками.
Новый генсек еще не успел ничего сделать. Он пока не запретил пить водку, закусывая ее яблоками, не объявил даже ускорения и интенсификации, а слова "перестройка" и вовсе не было в природе. Генсек только осваивался в Кремле, приноравливался к красной кнопке в секретном чемоданчике. Месяц всего сидел в продавленном кресле Мономаха.
Выступал Михаил Дудин по телевизору.
Мы выпили за Дудина. Отчего не выпить за хорошего человека?
О новом генсеке судили по-разному. Некоторые полагали, что он сейчас устроит нам всем счастье и социализм хоть с каким-нибудь лицом. Ну или так еще рассуждали: этот все же на человека похож, а не на киборга, извлеченного из шахты, наполненной жидким гелием еще тщанием бериевских ЗК.
Мы были более пессимистичны и не верили в перемены.
Поэтому мы выпили за победу и закусили яблочком.
Тут на экране появился Александр Межиров.
- Сейчас будут "коммунистывперед", - сказал мне В.Г.Б.
- Ну всяко, а чего? - возразил я. - Коммунисты вперед, коммунисты назад. Тоже стихи. Кстати, у меня с ними связана одна история...
Но Межиров неожиданно махнул рукой с голубого экрана и прочитал прямо на торжественнейшем концерте ветеранов-поэтов совершенно другой текст.
- Так, - сказал я, дослушав до конца. - Кажется, советской власти и правда скоро трындец.
- За это надо выпить, - ответил В.Г.Б.
И мы выпили за это.
И закусили яблочком.