| 8:04p |
Последний троллейбус
Однажды, году так в 92, мне пришла странная фантазия слетать в США по очередным делам не как все люди – через Москву, а из Хабаровска на Аляску и затем в Калифорнию (куда мне и надо было). Кривая Н-ск-Хабаровск-Аляска-Сан Франциско почему-то показалась мне географически более выигрышной, чем окольный путь через Москву. Действительно, такого рода полёт в те годы осуществлялся. Дело было холодной сибирской зимой. Я прилетел в Хабаровск из Калифорнии с сумкой полной апельсинов ( по видимому, в Н-ске их не было). По ходу дела выяснилось что самолёты в связи с обострением перестройки не летают и мне необходимо заночевать прямо в Хабаровске. Впрочем, в качестве пережитка застойного времени, в Хабаровске всё было удобно устроено, в частности, из Аэропорта до сияющих вершин госитиничного сервиса, расположеных в даунтауне, ходил троллейбус. Зимней хабаровской ночью я залез в этот самый последний троллейбус, поставил на истёртое сидение сумку с апельсинами и углубился в уютные видения ночного Хабаровска. Последний троллейбус вёз меня по ночным улицам, какие бывают только в России – чёрно-белым, величественно-холодным, по краям которых поднимались резко очерченые дома, наполненые невыразимой уютности огоньками, от созерцания которых возникали неясные желания, клонящиеся к уюту и теплу. Впереди меня в Последнем Троллейбусе сидела пара мужиков, которые вели Последний Разговор. Смотря на уютные огоньки пожилой говорил молодому - я вот в молодости по ресторанам не ходил, денежеки на баб не тратил, вещи всё покупал, а теперь оглянулся – всё есть - и холодильник, и телевизор, и машина стриальная. Учись! Хабаровские огни утвердительно мигали. Завороженные их призывным светом мужики навсегда вышли в тьму внешнюю, где их ждали и телевизор, и стиральная машина, и даже холодильник с традиционным для тех мест содержимым. Я тоже вскоре покинул Троллейбус, и его списали, сварили в кусочек металла и продали через Эстонию на Запад. Ничего не осталось. |