Некуда жить, вот и думаешь в голову

Юрий Гастев
Про Юру Гастева давно хотела написать буквально два слова. Потому что помню, видела его в детстве, в гостях и у нас дома, и запомнились мне две вещи - то, что он был обаятельный, это сразу было видно, и, конечно, история про Чейн-Стокса.

Интернет-альманах современной русской поэзии и прозы "Красный Серафим", на материалы которого я ссылаюсь, выпускает внук Гастева - поэт и переводчик Алексей Ткаченко-Гастев. Я, честно говоря, не знала даже, что у него есть внук.

Гастев, Юрий:
Математик, философ, правозащитник, поэт (1928, Москва - 1993, Бостон). Сын расстрелянного в 1939 г. революционера, поэта, теоретика и практика научной организации труда Алексея Капитоновича Гастева. В 15 лет Ю.Г. поступил на мехмат МГУ, но в 1945 арестован и приговорен к 4 годам лагерей по ложному политическому обвинению. После освобождения с 1949 г. жил в Тарту. В 1953 г. вернулся в Москву, где закончил Педагогический институт. Кандидат философских наук (1971). Опубликовал более 150 научных работ (статьи в энциклопедиях, научно-популярных журналах, и др.). Переводил труды зарубежных логиков. В 1950-е гг. активно добивался реабилитации своего отца (он был реабилитирован в 1956 г.), на протяжении многих лет собирал архивные материалы об отце, изучал и популяризировал его труды. В 1970-е гг. принимал участие в выпуске правозащитного новостного бюллетеня "Хроника текущих событий". В 1981 г. был вынужден эмигрировать из СССР..

Та самая статья:
Гастев Ю. А. Гомоморфизмы и модели. Логико-алгебраические аспекты моделирования. — М.: Наука, 1975. (2-е изд, испр. и доп. — М.: Либроком, 2009. — ISBN 978-5-397-00585-2)

Летом 1974 года у меня прошли четыре обыска, несколько раз вызывали на допросы в КГБ. Институт, где я работал, наполовину разогнали, наш сектор - целиком. Не удерживался я теперь подолгу и на других работах. В общем, дело дрянь. Но - странные вещи все-таки творились в нашей удивительной стране: как говорил граф А.К. Толстой, "земля наша обильна, порядка в ней лишь нет". И вот это благодетельное отсутствие порядка проявилось в моем случае еще раз, причем совсем уж удивительным образом. Заботами КГБ меня почти перестали печатать, в частности, я лишился одного из основных источников заработка - заказов на статьи от философской и математической редакций Большой Советской Энциклопедии. Но - парадокс? - в пяти минутах ходу от издательства "Советская Энциклопедия", закрытого теперь для меня, в другом, не менее советском, издательстве "Наука" набирались тем временем корректуры моей книжки "Гомоморфизмы и модели" - расширенного изложения моей кандидатской диссертации (относись я с большим почтением к своей персоне, непременно сказал бы "краткого изложения докторской": смысл тот же, но как звучит!). Каждая корректура, при надлежащей бдительности редакторов, цензоров и их партийно-гебешных "кураторов", легко могла стать последней, так что я на всякий случай исхитрялся всякий раз оставлять один экземпляр себе, чтобы в случае чего иметь хотя бы теоретическую возможность издать книжку за границей.

Но битому неймется: из чистого уже хулиганства я буквально начинил текст ссылками на сочинения своих многочисленных одиозных друзей и знакомых: сидящих, сидевших ранее, эмигрировавших или просто "неблагонадежных", как сам я в ту пору. Мало того, я выразил благодарность в предисловии, в числе прочих таких "негодяев", все тем же добрым приятелям Чейну и Стоксу, а чтобы старая шутка не приелась, я освежил ее, приписав этим уважаемым авторам статью под изобретенным тут же названием The Breath of the Death Marks the Rebirth of Spirit ("Дыхание смерти знаменует возрождение духа!"), датировав ее, как легко догадаться, мартом 1953 года. И, как ни смешно (прав был граф Алексей Константинович!), книга вышла со всеми этими безобразиями: ну, не было у большевиков порядка, нет.

Вообще-то там все надо читать. Даю ссылку на рассказ самого Гастева, хотя сушествует много апопкрифов. ...Начало моей истории относится к памятной дате 5 марта 1953 года.