«Брак создан исключительно для деторождения» – этот тезис красной нитью проходит через выступления многих богословов и священников. В частных беседах они оговариваются: конечно, это не единственная, но – основная цель брака, поэтому мы и говорим об этом. К тому же, надо бороться с абортами, а то если сказать, что у брака есть иные цели, все будут делать аборты.

Для рождения – значит, воспитание не так важно. Для рождения – значит, отношения между супругами не так важны: главное, чтобы в результате этих отношений появлялись дети. Для рождения, как во многом было в Ветхом завете – значит, и многоженство оправдано. Конечно, многие проповедники «брака ради рождения» будут протестовать против такого «оголтелого» толкования. Но от него никуда не деться. От него не деваются многие и многие семьи, православные семьи, многодетные семьи. Те самые «идеальные», которые «абортов не делали, не предохранялись». Чем дальше, тем больше встречается таких семей: в начале девяностых они воцерковились, к сегодняшнему дню уже родили много детей, и... завод кончился. То тут, то там срабатывает эта страшная бомба замедленного действия.

Семья священника. Тринадцать детей. Тринадцатому ребенку еще не было годика – и папу благословили «в монастырь». Папа ушел, с тех пор ни слуху ни духу – спасается. А матушка в глухой деревне растит тринадцать детей. Нет, конечно, не тринадцать – старшие уже создают свои семьи. И дети вполне готовы к семейной жизни: мама, памятуя свою горькую супружескую жизнь, подливает огонь во все конфликты своих взрослых детей с их супругами. Кто благословил папу так поступить? Есть такие, которые «благословляют» — и вполне логично поступают: ведь брак уже исчерпал себя, принес необходимый и единственно значимый плод: рождение детей. Вот они, рождены, теперь можно начать спасаться. И вот «православная» семья начинает распадаться. Таких семей немало. Таких семей очень и очень много. О них не говорят – и правильно делают: зачем сор из избы выносить. Но только эта зараза распространяется все больше, и поражает семьи: незаметно, с каждым годом, становясь все привычнее.

Критерием «православности» становится количество детей. И чем-то совершенно неважным, второстепенным, не собственно православным оказывается воспитание этих детей, и уж тем более – отношения между мужем и женой. Я однажды услышала такую фразу: мы сначала должны стать людьми, потом – христианами, потом – православными. Так вот, не убивать абортами собственных детей, вообще любить детей, радоваться их рождению – это вовсе ещё не православие. Это человечность. Более высокая ступень – родив ребенка, не просто заботиться о нем, но воспитывать его хорошим человеком. И при этом уважать своего супруга, поддерживать его во всем – и в воспитании детей, и в работе, и в увлечениях. Но и все это – еще не православие! Это только то, что нас возвышает над животными. Убийство детей делает нас хуже животных, но не убивать – еще не значит быть хорошим. Не убивать своих детей – это не добродетель, это отсутствие преступления. К тому же, рождение, причем и рождение большого числа детей, может происходить и вне брака. Так что рождение детей – не вопрос собственно брака.