На второй день наркотики все-таки удалось добыть, только уже другие и для других целей.
Но это было уже потом.
Сначала были боль и страх.
Потом забег по знакомым врачам и провизорам. "Мы не имеем права.", "У нас все на строгом учете!", "Ой, я не могу, сходи в психиатрию!" и прочие нелепые отговорки.
Долгое ожидание на скорой. Мертвенный холод мутно-зеленых кафельных стен. Обожженные, колотые, резаные, кровавые, облупившиеся, матерящиеся сквозь стиснутые зубы, стонущие, орущие, беспокойные...
И вдруг! - тишина.
Прогрохотала каталка.
Хмурые санитары гулко катят вперед ногами что-то укрытое серой простынкой.
Хлоп! - дверь закрылась.
И снова - перешептывание, слезы, гул, мат.
"Д-трий Ал-сандрыч! Быстрее сюда! Шить надо!"
"Ничего, красивая ведь девка! Все равно замуж возьмут!"
"Ой, как же мы тепе-е-е-е-ерь..."

Умный, внимательный врач в застиранном халатике.
Присел на уголок кушетки.
Поговорили.
Философ оказался. Со склонностью к анархизму.
Цитирую: "Государство - это вирус. Его основная цель - самовоспроизведение."

А накануне такие стервы дежурили.
Поубивал бы.

А этот молодец. Ценю. Он и помог. Успокоил. И в аптеку позвонил. Договорился.

Все ведь наладится, правда?