стихи
Ну это просто продолжение миниантологии, 1984-ый год, из которого взяла стишок на ночь глядя - почти детский - и короткую поэму (под катом). Поразительно, как давно это было.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ БЕССОННИЦЫ

Вот на гребне хохолок,
вот на небе потолок,
на постели лежность в теле,
хоть душа летит в метели,
хоть в буране, в бушуе,
сны сверкают в чешуе.

Вот на улице лампадка
у плаката. Вот заплатка
на мутнеющий закат,
щит безумию – плакат.
Тьма во рту горит, мятется,
дурно пенится, не пьется.

Чисел в ячеях капель,
ночи злая колыбель.
Вот в посудине остуда,
стыд насытился досуда,
а отсудова – в свету
смысл теряешь на лету…

1984
ПОЭМА ЦАРСТВА И ЛАБОРАТОРИИ

Целый день была домашней кошкой,
день еще побыв цепной собакой,
ночь болталась лебедицей в клетке,
утром оземь стукнулась царевной
и пошла инкогнито по царству.

Слова навязли на зубах, и я закрыла пасть, и
пусть
не спеть не спать не пить не путь
(к ране рта – подорожник),
а землю всю покрыл асфальт,
и зелень – это не природа,
а в цвет покоя кислородный сад.
Запах экологии отбивает запах фармакологии.
Все новые слова суть термины,
рифмующиеся легко как фамилии.
А запретное слово скажешь – выздоравливаешь от
горя.
Горе – психосоматический синдром,
имитирующий картину шизофрении кистиайвазовского
«Йодосолевой раствор, подключенный к
гидроэлектростанции».
Испытываю иллюзию любви, искусственно
удовлетворяя
естественную потребность в социальной
активности.
Людоеды обвиняют людолизов в бесхребетности
(хорду!)
Позвоночники идут как по маслу масляное (ходу!)
Вертебратья! Мы держим голову высоко благодаря
стеблю,
проросшему из луковицы, вынувшей ноги из земли!

Мы будущие внутренности птиц,
троянских птиц на Спике, и авгуры
по нам гадают. Разве это свет,
когда фотон размером с черепаху,
и Ахиллес догнать ее не может,
а мы аннигилировали вдруг.

Человечество рухнуло в подсознание Геи,
у нее нервное истощение, потому что мы ею
питались питались питались питались
Слова на зубах развязались,
я вытрясла их на подорожный листок,
силовые линии распределили их так.

Царство царевной пройдя,
я стала больше царства,
и оно поместилось во мне,
став меньше меня,
и это была лаборатория.

Слова мои брили логобритвами, резали
азбукорезами,
а они регенерировали как планарии.

путьумлуч и звездастрастела – у них свадьба
родные народы становятся гулиями и гуляют
путьумлуч-муж расчленился натрое
звездастрастела-жена сняла с себя триединство
муж должен развиваться изменяться изменять
жена должна остаться сохраниться сохранить

«Сейчас же уходи из лаборатории!» –
надпись зажглась голосом повсюду
обступила уплотняя пространство;
воплощая
когда все стихло, это оказалась я
из меня стало что-то прорастать
выплескиваться…

Я старею, то есть, живу быстрее.
Душа умеет, а тело
не выдерживает времени, пущенного в пустоте.
Я думаю, что смерть – это достижение скорости
света.

1984