| 3:52p |
ВЕСНА НА ПРОТЕСТНОЙ УЛИЦЕ
Дрожит омоновское воинство
И размыкает серый строй,
Хотя у нас – одно достоинство,
И знамя вольности святой.
(Из поэмы "Улица")
Эхо питерского «Марша несогласных» докатилось до Москвы подобно раскату ранней весенней грозы. Значение этого события шире, чем успех акции как таковой и «очки» конкретных политических фигур. В российскую политику возвращается революционный ветер улицы, не гулявший с осени 93-го года.
Чиновная стабильность, облаченная в мундир царского покроя, казалось бы, окончательно насажденная мода на «консервативные ценности», на церковно-государственный традиционализм – все это рассматривается Системой как одно из главных своих достижений за минувшую политическую десятилетку. Уже давно общим местом на российском телевидении стали имперско-монархическая тематика, образы благородных царских сыщиков – борцов за устои и порядок, а также негативное отношение к духу и стилистике революции как таковой. Не забыть, как услужливые телекомментаторы намекали народу, что Путин, дескать, не случайно появился на снежных сочинских склонах в черно-желто-белом лыжном костюме, повторяющем византийские цвета первого государственного флага Российской империи.
В этом плане характерен недавно показанный по телеканалу «Россия» документальный фильм о Льве Троцком, выдержанный прямо-таки в духе конспирологии какого-нибудь Маркова-Второго. Похоже, всеядная Система может востребовать и такое идеологическое оружие, поскольку оно закладывает в массовое сознание нехитрую мифологему о «зловредном Западе» и его «агентах», которую «наш человек» мог бы автоматически спроецировать на современность.
Однако «наш человек» думает не о кознях Запада и не о державной геральдике, а о том, сколько квартир, больниц, школ можно построить на те двенадцать миллиардов долларов, которые лыжник Путин запланировал на сочинскую зимнюю олимпиаду. А если к этим двенадцати добавить еще три, отмеренные на возведение Газпром-сити в Питере? Итого ПЯТНАДЦАТЬ МИЛЛИАРДОВ долларов, которые правительство нищей, вымирающей страны готово ухнуть на спортивные игрища и циклопический офис. Сумма, достаточная для строительства современного города средних размеров. И все это ради создания показушного имиджа, а главное – ради новой кормушки для чиновников и связанных с ними дельцов.
И вот народ в Питере вышел на улицу, понимая, что будущее зависит от него самого, а не от благорасположения государства-паразита. Смело пошел на омоновские дубины. Снова, с одной стороны – свободные люди, а с другой – серые ментовские цепи. Снова столкнулись народное достоинство и тупое полицейское насилие. И народ победил.
Питерский "Марш несогласных" - первая с 93-го года успешная уличная акция.
Похоже, улица снова становится и ареной, и субъектом политики. Кончается эпоха чиновной имитации политической жизни.
Это о самом марше. А теперь о его организаторе – движении «Другая Россия», чья идеология, при всей ее внешней оппозиционности, остается в основе своей глубоко системной. Идея «другой России» всего лишь воспроизводит, пусть и в несколько смягченном режиме, российскую имперско-бюрократическую матрицу: мой друже Вадим Штепа зорко подметил, что лимоновцы, шедшие в первых рядах манифестации, несли флаги цветов путинской лыжной куртки. Как я уже писал, нужна не «другая Россия», а другая страна на месте России. И ткань этой, другой страны, уже зарождается в недрах регионалистских объединений и краеведческих клубов, на народных сходах в режиме прямой демократии – от Кондопоги до Бутово. Это - возникающая, пока еще в тонком, духовном пространстве, «новая Гардарика», конфедерация свободных земель, снова обретающих свою идентичность, когда-то задавленную центром. Зло – не лично Путин, а сама парадигма имперского централизма, которая может запросто воплотиться в том же милейшем Касьянове – даже если цвета его лыжного костюма будут совсем другими.
И последнее, о чем я уже не раз говорил, и что сейчас находит подтверждение в реальной политике. Состоявшийся питерский марш обозначил эффективную политическую тактику, у которой наверняка большое будущее: массовые, подчеркнуто мирные шествия, лишающие режим морального права на применение насилия. Карма «9-го января» не давала питерским ментам разгуляться в полную силу. Даже по хронике видно, что менты как-то вяло защищают «Вальку» и ее трехсотметровый «стакан». А что же будет завтра? Один из участников манифестации заметил: «Когда нас соберется не пятнадцать, а сто пятьдесят тысяч, милиция будет не только стоять в стороне, а встанет в наши ряды». А это уже называется Революция. Вот только надо помнить, что она порой легко превращается в новую Систему. |