— Ежу понятно, что ошибка. В роте не должно быть больше одного-двух кавказцев. Если трое, уже беда. Это значит, что они подчинят себе не только сослуживцев, но и командира. Или другой вариант: командир возложит на них свои обязанности, уйдет в сторону, сделает их смотрящими, как на зоне, и они будут рулить подразделением.
— А поодиночке?
— А поодиночке они паиньки, служат как шелковые. У меня так в Германии было: чечен и ингуш служили. Первый, правда, над вторым все время подшучивал: мол, ты черная кость, а я белая. Но выглядело это безобидно, и никого они не мучили. А потом пришел еще один чечен — и началось. Спустили ремень на яйца, сапоги гармошкой, шапку на затылок, воротничок нараспашку. И вперед.
Ничего конкретного про драку на плацу помимо того, что уже известно, полковник в отставке сообщить не смог. Да, дрались. Примерно 120 человек. Почти полчаса. Да, дагов было больше, поэтому они победили. Да, дежурный офицер стрелял в воздух из табельного оружия, чтобы угомонить личный состав.
Неожиданно полковник сокращает дистанцию, и его рот оказывается у наших ушей. Немного страшно: мы чувствуем себя соперниками сдающего Майка Тайсона, но держимся. Потом слышим — звучит словно заповедь:
— Запомните главное: их нужно направлять только в стройбаты, как в советские времена. Их нельзя допускать к оружию. Они за этим и идут в армию. Они сейчас танки изучат, и третья чеченская будет совсем другой, помяни мое слово.